Статьи и интервью

Что же произошло в декабре 1999 г. сразу после концерта в «Олимпийском»?

- ПП: Ничего особенного, мне на следующий день позвонил директор Володя Сапунов и сказал, дословно, что Макар просил тебе передать, что коллектив в твоих услугах больше не нуждается. Вот, собственно, что произошло. Кто близко знает Андрея, в общем, не удивился. Я не обиделся, нет, просто я считаю это предательством, можно сходиться, можно расходиться, можно все делать по-разному. Я думаю, если я тринадцать лет отдал группе и отдал честно и отдал достаточно много этому коллективу, то все должно было происходить не так. Наверное, не директор должен был мне звонить, а, наверное, можно было собраться и, глядя друг другу в глаза, поставить все точки над i и мирно и по-дружески разойтись. Мы никогда не были врагами, даже когда я уходил в 82-м, мы все равно продолжали общаться. Надо делать все по человечески. А когда это делается так, то я считаю, что это чистой воды предательство.

Интересный факт; ты уходил и пришел все-таки....

- ПП: В 82-м году я уходил сам. Это была совершенно другая ситуация. Я уходил, сделав этот шаг открыто, честно и не готовя ничего за спиной, как было в этом случае. В последствии, мир же тесен, я узнал, скажем, ситуация со мной готовилась полгода, до этого. То есть велись переговоры с Державиным Андрюшей насчет работы, все же рассказывается, не вахтами живем... А тогда я объявил о своем уходе на репетиции, на одной из репетиций, плюс к этому я еще доработал те концерты, которые были уже заявлены. Это был 82-й год, еще не было такой свободы, мы работали в Росконцерте и отменять концерты было невозможно. Ввести нового клавишника было невозможно... Кстати, я еще клавишника нового пытался вводить, было несколько кандидатур. В том числе и Сарычев...

Ты можешь обрисовать, подвести итог, вклад, который ты внес в группу, ведь в 79-м, когда ты пришел, все великое было уже спето.

- ПП: А «Поворот», а «Скачки»? Это именно 79-й год, связано с моим приходом в группу. Дело даже не в том, дело даже не в музыке. Мой вклад, относительно вклада Макаревича или того же Кутикова он, конечно, гораздо меньший, если считать по песням. Львиную долю песне писал Макаревич, и только в последние годы, если вы помните, этот баланс начал смещаться. Много появилось песен сашиных, песен жениных, моих песен. То есть все стало если не поровну, то по крайней мере, близко к этому. Лидером был Макар, скажем так, подавляющим лидером. Насчет вклада, то это, скорее всего, вклад в стилистику, в музыкальную ткань. Если сравнить записи тех лет, до меня, и после моего прихода и если разобрать музыкальную ткань группы, то она, конечно же, стала богаче, и интереснее. Но это удел музыкальных критиков, это их поле и тебе бы они точно объяснили, в чем мой вклад.

Как ты думаешь, Андрей Державин сможет тебя заменить? Как ты его оцениваешь, что ты о нем знаешь?

-ПП: Он достаточно профессиональный музыкант, с музыкальным образованием, у него училище музыкальное за плечами. Но, на мой взгляд, этот человек из другого жанра, из другой музыки и мне этот выбор был абсолютно не понятен, я думаю не только мне, а и многим, кстати, тоже, я слышал много откликов. И человек он по энергетике совершенно другой...

Петь, я вот прочитала в прессе, что ты вздохнул облегченно, когда тебя уволили из МВ и у тебя появилось много времени для работы над сольным проектом. Ведь у каждого участника группы есть свой сольный проект и работа в Машине этому ничуть не мешала.

- ПП: Я согласен, работа в Машине ничему не мешала, потому что ее было не так много, особенно в последне время. Это было связано с огромной занятостью Макара, это естественно, у него три телевизионных проекта, постоянные съемки и к тому же он очень любит дайвинг и постоянно ездил по миру, куда-то погружался. Поэтому него было не так много времени, чтобы работать на с МВ и на коцертах. И я честно признаюсь, я думаю, что это уже не секрет, я очень ленивый человек, мне очень трудно заставить себя оторвать задницу от дивана и пойти что-то делать. Прежде всего эта ситуация явилась для меня мощным стимулом чтобы я продолжил работу над альбомом, который я начал писать еще в МВ... Машина была основным полем деятельности, и для души, и для творчества. Облегчение в другом, у меня появилась возможность собрать вокруг себя классных музыкантов, профессиональных музыкантов.

Каковы взаимоотношения в самой группе, ведь мы их так любим, такой сплоченный коллектив, многие поклонники считают, что группа дано потеряла статус рок-братства и превратилась в механизм для зарабатывания денег...

- ПП: Я отвечу тебе просто. Если я начну тебе говорить все как есть, то любой человек сможет меня упрекнуть, в том, что вот, парня выгнали и он в отместку поливает грязью своих товарищей, это очень не порядочно. И я этого делать не буду. Публика не дура, и то, что ты сказала, видно не вооруженным глазом, не нужно ничего убавлять и прибавлять, все видно и так.

Ты можешь дать прогноз на будущее, что будет дальше?

- ПП: С группой ничего не будет, и не развалится она никогда. Машина сможет развалиться только если сам Андрей этого захочет или с этим проектом как-то завяжет, но я думаю, что этого не будет никогда. А учитывая то, что МВ настолько культовая и древняя группа и древнее никого нет, и у нее настолько мощный пласт поклонников и друзей... Я не думаю, что что-то изменится, может этих поклонников станет меньше, меньше людей будет ходить на концерты. Ты вспомни, в 82-м году, с моим уходом тоже были всякие прогнозы и орали из зала – «Верните Подгородецкого!», и ничего. Зайцев проиграл в группе восемь лет и она не развалилась и все так же собирала дворцы спорта. Ничего не меняется в этой стране. И уж если ты занял такое положение, очень мощное положение и оно может длиться вечно.