Сводный список: стихи и тексты песен всех авторов

В добрый час!

Меняется все
В наш век перемен:
Меняется звук,
Меняется слог.
И спето про все,
Но выйди за дверь:
Как много вокруг
Забытых дорог!

В добрый час, друзья, в добрый час!
Наши дни, не зря эти дни,
Я вас жду, я помню о вас.
Знаю я, что мы не одни.

Пусть, как никогда
Натянута нить,
Не стоит бежать,
Не стоит робеть.
Так было всегда -
Легко говорить,
Труднее сыграть,
Особенно спеть.

В добрый час, друзья, в добрый час!
Наши дни, не зря эти дни,
Я вас жду, я помню о вас.
Знаю я, что мы не одни.

Лет десять прошло,
И десять пройдет,
Пусть сбудется все,
Хотя бы на треть,
Нам в жизни везло.
Пусть вам повезет,
А значит, не зря
Мы начали петь.

Солдат

Я с детства выбрал верный путь,
Решил чем буду заниматься,
И все никак я не дождусь,
Когда мне стукнет восемнадцать.

Тогда приду в военкомат,
И доложу при всех как нужно,
Что я в душе давно солдат,
И пусть меня берут на службу.

Мне форму новую дадут,
Научат бить из автомата,
Когда по городу пройду,
Умрут от зависти ребята.

Я так решил давным-давно,
И пусть меняет мода моду,
И огорчает лишь одно,
Что мне служить всего два года.

Музыка под снегом

В летнем парке зима,
В летнем парке концерт
Все начнется вот-вот,
Жаль, что зрителя нет
И оркестр укрыт снегом,
Словно вата, глухим снегом
И соната слышна едва-едва.

Голос скрипки звенит,
Как стекло о стекло
И трубу не отнять
От заснеженных губ,
А в каждой ноте поет лето,
И с собою зовет лето
И соната слышна
Едва-едва.

То взлетает,
Как стая оттаявших птиц
То ложится под ноги,
Послушно как снег.
Ни для кого...

И восторг в их глазах
Нам уже не понять
Им уже не помочь,
И приходится лгать
И я опять прохожу мимо,
Прохожу, и гляжу мимо
И соната слышна...
Едва-едва.

Посвящение корове

Кто бы мне сказал в письме или словом,
Отчего печаль присуща коровам.
Отчего лежит она в поле не скачет,
Отчего мычит она, будто плачет.

А с чего корове той веселиться,
И удой плохой и надо телиться
Если кормят их бедняг только сеном
А ежели, что не так - по спине поленом.

И луга зовут, но бежать не стоило
Все равно найдут - за рога и в стойло
Ежели с давних лет коровьи души
Лечит старый дед кнутом пастушьим.

Ежели веру в чудо у них убили,
Ежели было худо и не любили,
Ежели даже кто-то холит и нежит
Так это только тот, кто потом зарежет.

Я ее ласкаю и кормлю шоколадкой
А себя терзаю ужасной загадкой
Что вот она моргает и не понимает
Что взгляд ее мне что-то напоминает.

Я сюда еще вернусь

Кто
Может знать:
Может, там, а может тут
Нас
Будут ждать
Так, как нас нигде не ждут,

Но зовет,
Нас путь,
Подгоняет ночи тень.
Я сюда
Еще вернусь,
Мне бы только выбрать день.

Пусть
Ты не хотел,
Но все промчалось, как в кино.
Там
Ты не допел,
А тут не выпито вино.

Но зовет,
Нас путь,
Подгоняет ночи тень.
Я сюда
Еще вернусь,
Мне бы только выбрать день.

И как,
Как будет жаль,
Если мне не хватит вдруг
Мест,
Где я побывал,
И ваших глаз и ваших рук.

Но зовет,
Нас путь,
Подгоняет ночи тень.
Я сюда
Еще вернусь,
Мне бы только выбрать день.

Путь (Памяти Джона Леннона)

Скажи, мой друг, зачем мы так беспечны?
В потоке дней и суматохе дел.
Не помним мы, что век не будет вечным
И всем путям положен свой предел.

Не верю в чудеса, и это было б странным,
Всю жизнь летать, Однажды воспарив.
И все-таки, всегда прощаемся нежданно,
О самом главном не договорив.

Мы не сбавляем шаг и не считаем дней,
Средь бурь и передряг становимся сильней,
Но, слышишь, бьют часы,
В тот самый миг, когда, наверняка,
Никто не ждет последнего звонка.

Но нет конца пути, и так светла дорога,
Где день родится вновь и будут песни петь,
И тот, кто шел за мной - пусть поспешит немного,
Успев все то, чего мне не успеть.

Ах, что за Луна

Ах, что за Луна,
Лунным светом
Эта дивная ночь полна
Плещет волна
И тишина мне
Навивает нежные мечтанья.

И чудится мне,
Словно я лечу,
Как будто, в волшебном сне -
Прямо к Луне,
К небесной юной Луне.

А рядом со мной
Сидит красотка,
Красоты буквально неземной,
Только она,
Собой увлечена,
Не видя всех моих страданий.

Мне без конца
Заслоняют половину ее лица.
Мне жаль, что она
Сюда пришла не одна.

Стоит ли влюбиться,
Чтоб забыться,
Очутиться при Луне
В волшебном сне?

Но!
Стоит ли влюбляться,
Чтобы разочароваться
И расстаться при Луне.

Но не просите меня,
Чтобы я искал любви,
Не дожидаясь дня,
Ведь эта Луна
Сегодня будто пьяна.

Свеча

Бывают дни, когда опустишь руки,
И нет ни слов, ни музыки, ни сил,
В такие дни я был с собой в разлуке
И никого помочь мне не просил.

И я хотел уйти, куда попало
Закрыть свой дом и не найти ключа
Но верил я - не все еще пропало
Пока не меркнет свет, пока горит свеча
Но верил я - не все еще пропало
Пока не меркнет свет, пока горит свеча.

И спеть меня никто не мог заставить,
Молчание - начало всех начал,
Но если плечи песней мне расправить,
Как трудно будет сделать так, чтоб я молчал

И пусть сегодня дней осталось мало
И выпал снег, и кровь не горяча
Я в сотый раз опять начну с начала
Пока не меркнет свет, пока горит свеча.

Песня о капитане

Случилось так, что небо было сине и бездонно
И легкий ветер по морю, гнал мелкую волну
И был корабль полон, и друзьями, и знакомыми
И путь держал в далекую страну.

И путь держал в далекую страну
И капитан был опытный. Он все моря проплавал
Он силы был недюжинной - дубы валил плечом
И нам казалось: много нас. Мы сильные, мы храбрые
И никакие бури нипочем...

Но что для моря наш корабль - скорлупка несерьезная
И вот однажды вечером попали мы в туман
Средь неба грянул гром, собрались тучи грозные
Пронесся средней силы ураган...

И вот, что удивительно. Все сильные и храбрые
И все, кому мы верили, воскликнули: "Тону!";
Мы ждали от них помощи, они же нас оставили
И первыми отправились ко дну...

А нас носило по морю, надежды наши таяли
И только по случайности, нас приняла земля
И те из нас, кто выжили. По разным обстоятельствам
Забыли капитана корабля.

Ах, какой был изысканный бал

Ах, какой был изысканный бал,
Бал, какого еще не бывало,
Их сиятельство граф
Всех у входа встречал,
Красотою графиня блистала.

А к столу в серебре подавали форель
И вино согревало сердца,
Канделябры горели,
Звучали свирели,
И не виделось счастью конца.
И не виделось счастью конца.

Только ночью нежданно случилась беда -
В чем-то граф заподозрил графиню,
Приказал запрягать,
Что-то дерзкое кинул
И умчался не знамо куда.

А графиня, рыдая, бежала к пруду,
Не найдя ни веревки, ни мыла.
И, молясь на лету,
Даже думать забыла
О гостях, что остались в саду.

А в саду между тем назревала дуэль,
Там виконт не поладил с инфантом.
Оба с детства стреляли
Без промаха в цель
И никто не разнял дуэлянтов...
И никто не разнял дуэлянтов...

Жаль, что граф далеко не умчал,
У ворот его лошади встали,
И не отпер никто -
Граф напрасно кричал
И уснул в совершенной печали.
А виконт был нетрезв и стреляться не мог,
А инфант не держал пистолета.
Да и пруд, к счастью был
Глубиною с вершок,
И графиню спасло только это.

А на утро все те же, за тем же столом,
Приказав кто какао, кто пива.
Чуть смущенно беседу
Вели о другом
И глядели в пространство счастливо.
Ах, какой был изысканный бал...

Барьер

Ты был из тех, кто рвался в бой,
И без помех
Ты с ходу брал барьер любой,
Барьер любой.
Любой запрет тебя манил,
И ты рубил
И бил, пока хватало сил,
И был собой.

Ты шел, как бык, на красный свет,
Ты был герой, сомнений нет,
Никто не мог тебя с пути свернуть.
Но если все открыть пути -
Куда идти и с кем идти,
И как бы ты тогда нашел свой путь?

И был пробит последний лед,
И путь открыт,
Осталось лишь идти вперед,
Идти вперед.
И тут ты встал, не сделал шаг:
Открытый путь
Страшнее был, чем лютый враг
И вечный лед.

Пока ты шел как на красный свет,
Ты был герой, сомнений нет,
Никто не мог тебя с пути свернуть.
Но если все открыть пути -
Куда идти и с кем идти,
И как бы ты тогда нашел свой путь?

Люди в лодках

Долго я шел,
Берегом реки,
Я шел,
Судьбу свою кляня,
И все надежды
Были далеки,
И все же
Утром к морю вышел я.

И я заметил,
Что мне легко,
И мир
совсем не так уж плох,
И наша лодка
может плыть легко
Мимо
дивных берегов
и островов.

Люди в лодках,
Вас несет река,
Разносит,
Сносит день за днем.
И ваших
Лодок много,
И река велика,
И все вы позабыли,
Где ваш дом.

И всё же
Я заметил,
что мне легко,
И мир
совсем не так уж плох,
И наша лодка
Может плыть легко
Мимо
дивных берегов
и островов.

День гнева

Сегодня самый лучший день,
Пусть реют флаги над полками!
Сегодня самый лучший день -
Сегодня битва с дураками.

Как много лет любой из нас,
От них терпел и боль, и муки.
Но вышло время - пробил час,
И мы себе развяжем руки.

Друзьям раздайте по ружью,
Ведь храбрецы средь них найдутся.
Друзьям раздайте по ружью,
И дураки переведутся.

Когда последний враг упал,
Труба победу проиграла -
Лишь в этот миг я осознал.
Насколько нас осталось мало!

Будет день

Будет день горести,
Может быть, вскорости -
Дай мне Бог дождаться встречи с ним!
В этот день горести
Я воздам почести
Всем врагам-противникам своим.

Пусть они, злобные
Станут вдруг добрые,
Пусть забудут про свою беду,
Пусть забудут обо всем
И идут своим путем,
А я без них уж как-нибудь дойду.

Будет день радости,
Дай мне, Бог, до старости
Как-нибудь дождаться встречи с ним!
Чтоб, забыв о гордости,
Я простил подлости
Всем друзьям-товарищам своим.

Пусть они, нервные,
Будут мне верные,
Пусть один нам будет дальний путь.
Дай пройти нам этот путь
И дойти когда-нибудь,
И не дай друг друга обмануть.

Кончен день вечером
Мне терять нечего,
Сяду я и отдохну от дел,
И скажу каждому:
Был день однажды мой,
И я достиг того, чего хотел.

Варьете

Ах, варьете, варьете!..
Шум в голове...
- Мы, кажется, встречались где-то?
- Наверняка...
Она улыбается всем.
Нет, только тебе,
Но как-то не в взаправду
И очень издалека...

Скорей бы уж полночь!.. И вот
Закрыт ресторан,
Домой от табачного смрада
И винных луж...
Сегодня ее опять
Провожал капитан.
По-моему, она врет,
Он ей совсем не муж.

А дома счет
За газ и за свет
И не кормленный кот.
Ей двадцать семь лет,
Она еще недурна,
И не ее вина,
Что все время с кем-то
И все время одна...
И маленький столик,
B прожженный диван...
Он заходил,
Но был здорово пьян:
Он снова тянет время.
Кончается год.
А ведь еще пару лет -
И никто не возьмет...

Ах, варьете, варьете!
Шум в голове...
- Мы, кажется, встречались где-то?
- Наверняка...
Она улыбается всем.
Нет только тебе,
Но как-то не взаправду
И очень издалека...

Ее утро - наш вечер,
На метро - пятак,
Этой ей работа,
А людям кабак,
И снова блестки,
И снова грим
Для ста красивых женщин
И нарядных мужчин...
А ближе к ночи
И эти, и те
Станут друг друга
Искать в темноте,
Но время подходит -
И зал пустой,
Он снова перепутал
И ушел с другой,

И она ждала другого,
Но отправилась с ним,
Быть может, потому,
Что темно или дым...
А утром ошибка,
Конечно, всплывет,
Ему станет неловко,
Она уйдет,
Но завтра, быть может,
Их ждет успех -
Ведь наше варьете
Открыто для всех...

Время

Нам уготовано, мальчик мой,
Легкое это бремя:
Двигаться вдоль по одной прямой,
Имя которой Время

Памяти с нею не совладать,
Значит, нам повезло:
Время учит нас забывать
Все - и добро, и зло.

Встречи, прощанья - какое там!
Даже не вспомнить лица.
И только вещи, верные нам,
Помнят все до конца:

Помнит лодка причал, а весло
Помнит воду реки;
Помнит бумага перо, а перо
Помнит тепло руки;

Стены и двери помнят людей -
Каждого в свой срок;
Помнит дорога ушедших по ней,
Помнит выстрел курок...

Только проносится день за днем,
Значит, не пробил час.
Вещи пока молчат о своем
И не тревожат нас.

Могут проснуться они летним днем
Или среди зимы,
Чтобы напомнить нам обо всем,
Что забыли мы.

Туман

Не вечен ветер перемен -
Бывает тишина,
Когда стоит ни лето, ни зима.
Тогда мешая ночь и день,
И правду и обман,
На целый мир спускается туман.

В тумане все не так течет,
У времени особый счет:
Куда угодно, только не вперед.
Туман людей глотает вмиг,
И шанс вернуться невелик -
Туман скрывает след и глушит крик.

Я знаю, что в туман
Весь город словно пьян,
Он легче поддается на обман:
Друг может стать врагом,
И не найти свой дом,
Когда лежит над городом туман.

И кто бежал - уже упал
Кто шел - тот не туда попал,
Кто никогда не лгал - увы, солгал,
Где ровно было - там изъян,
Где нет капкана - там капкан, -
Чего уж ждать, когда такой туман.

И наша жизнь, как мир иной,
Проходит стороной,
Туман у наших стен стоит стеной.
И нелегко поверить всем,
Что это все не насовсем,
И скоро грянет ветер перемен.

Я знаю, что в туман
Весь город словно пьян,
Он легче поддается на обман:
Друг может стать врагом,
И не найти свой дом,
Когда лежит над городом туман.

Два белых снега

Ломилась в окна
Звездная сирень
Висела ночь
На тонкой нити звука
Мне выпало две песни
В этот день:
В одной свидание,
А в другой разлука.

Венок луны,
Надетый набекрень,
И млечный путь,
Наброшенный на плечи.
Мне выпало два ветра
В этот день:
Один попутный,
А другой - навстречу.

И ночь ушла,
И канула, как тень,
Горел рассвет,
Неповторимо летний.
И выпало
Два снега в этот день,
Два белых снега:
Первый и последний.

Сколько лет, сколько зим (Моим друзьям)

Сколько лет, сколько зим
Я мечтал об одном,
Я мечтал об одном, мой друг:
Чтоб собрать всех друзей
За одним столом
И увидеть, как свят наш круг.

И настал тот день,
Когда я решил,
Что пробил долгожданный час:
Я на стол накрыл
И свой дом открыл,
И пошел и позвал всех вас.

Я не верил не знал,
Cколько добрых рук,
Мне готовы помочь теплом,
И как много моих
Друзей и подруг
У меня за моим столом.

Я готов был петь
Для них до утра,
Пусть не каждый друг с другом знаком.
Но случилась
Странная вещь тогда
За моим бескрайним столом:

Друг на друга скосив
Осторожный глаз,
Все молчали в моем дому,
А потом, прощаясь
Каждый из вас
Подходил ко мне одному.

И последних друзей
Проводил мой дом,
Одиночество - праздник мой.
Почему вы друзья
Лишь во мне одном,
И чужие между собой?

Кого ты хотел удивить?

Ты можешь ходить как запущенный сад,
А можешь все наголо сбрить -
И то, и другое я видел не раз,
Кого ты хотел удивить?

Ты верил в гитару, в Битлов и цветы,
Мечтая весь мир возлюбить,
Но все эти песни придумал не ты.
Кого ты хотел удивить?

Скажи мне, чему ты рад?
Постой, оглянись назад!
Постой, оглянись назад -
И ты увидишь,
Как вянет листопад
И вороны кружат
Там, где раньше был цветущий сад.

Ты стал бунтарем, и дрогнула тьма.
Весь мир ты хотел изменить.
Но всех бунтарей ожидает тюрьма,
Кого ты хотел удивить?

Теперь ты устал и тебе все равно,
Как жизни остаток прожить,
И тут на тебя все похожи давно,
Кого ты хотел удивить?

Ты думал собой осчастливить весь свет,
Сияньем его озарить.
Но ветер подул - и тебя уже нет,
Кого ты хотел удивить?

Скажи мне, чему ты рад?
Постой, оглянись назад!
Постой, оглянись назад -
И ты увидишь,
Как вянет листопад
И вороны кружат
Там, где раньше был цветущий сад.

За тех, кто в море

Ты помнишь, как все начиналось,
Все было впервые и вновь.
Как строили лодки и лодки звались
Вера, Надежда, Любовь.

Как дружно рубили канаты,
И вдаль уходила земля,
И волны нам пели, и каждый пятый,
Как правило, был у руля.

Я пью до дна,
За тех, кто в море,
За тех, кого любит волна,
За тех, кому повезет,

И если цель одна,
И в радости и в горе,
То тот, кто не струсит,
И весел не бросит - тот землю свою найдет!

Напрасно нас бурей пугали,
Вам скажет любой моряк,
Что бури бояться вам стоит едва ли,
В сущности буря - пустяк.
В бури лишь крепче руки,
И парус поможет и киль,
Гораздо трудней не свихнуться со скуки.
И выдержать полный штиль.

Я пью до дна,
За тех, кто в море,
За тех, кого любит волна,
За тех, кому повезет,

И если цель одна,
И в радости и в горе,
То тот, кто не струсит,
И весел не бросит - тот землю свою найдет!

Знаю vs Верю

Нас мотает от края до края,
По краям расположены двери:
На последней написано: "Знаю",
А на первой написано: "Верю"

И одной головой обладая,
Никогда не войдешь в обе двери:
Если веришь - то веришь не зная,
Если знаешь - то знаешь не веря.

И свое формируя сознанье,
С каждым днем от момента рожденья,
Мы бредем по дороге познанья.
А с познаньем приходит сомненье.

И загадка останется вечной,
Не помогут ученые лбы:
Если знаем - ничтожно слабы.
Если верим - сильны бесконечно!

Право

Каждый, право, имеет право
На то, что слева и то, что справа,
На черное поле, на белое поле,
На вольную волю и на неволю.

В этом мире случайностей нет,
Каждый шаг оставляет след,
И чуда нет,
И крайне редки совпаденья.

И не изменится времени ход,
Но часто паденьем становится взлет,
И видел я,
Как становится взлетом паденье.

Ты шел, забыв усталость и боль,
Забыв и это, и то,
Ты видел вдали волшебный огонь
Который не видел никто.

И часто тебе плевали вслед,
Кричали, что пропадешь,
Но, что тебе досужий совет,
Ты просто верил и шел на свет,
И я знаю, что ты дойдешь.

А ты дороги не выбирал,
И был всегда не у дел,
И вот нашел не то, что искал,
А искал не то, что хотел.

И ты пытался меня обмануть,
Мол, во всем виновата судьба,
А я сказал тебе: В добрый путь!
Ты сам согласился на этот путь,
Себя превратив в раба.

Каждый, право, имеет право
На то, что слева и то, что справа
На черное поле, на белое поле
На вольную волю и на неволю.

Караван

От воды к воде идет,
Ночь за ночью, день за днем,
Бесконечный путь вперед,
Тот, которым мы идем.

Караван, без времен и без границ
Караван, миллион усталых лиц.

Ни дорог, ни сил идти,
Не вернуться, ни свернуть,
Остается лишь пройти
До конца весь этот путь.

Караван уносит вдаль
Память пройденных дорог
То, что отдано как дань,
То, что каждый не сберег.

Кто б ни вел нас, кто б ни ждал,
Мы дойдем, когда-нибудь,
Слишком тесно нас связал
Караван и этот путь.

Караван, без времен и без границ
Караван, миллион усталых лиц.

Кафе "Лира"

У дверей заведенья
Народа скопленье,
Топтанье и пар.
Но народа скопленье
Не имеет значенья -
За дверями швейцар.
Неприступен и важен,
Стоит он на страже
Боевым кораблем.
Ничего он не знает
И меня пропускает
Лишь в погоне за длинным рублем.
И в его поведенье
Говорит снисхожденье.

А я сегодня один -
Я человек-невидимка,
Я сажусь в уголок
И сижу, словно в ложе,
И очень похоже,
Что сейчас будет третий звонок.
И мое отчужденье
Назовем наблюденьем.

Вот у стойки ребята,
Их лица помяты,
В глазах - глубина.
Без сомненья, ребятки
Испытали в достатке
Веселящее действо вина.
И их поведенье
Назовем опьяненьем.

Вот за столиком дама,
На даме панама,
Под ней - томный взгляд.
Но панама упряма,
И клюет на панаму
Уже двадцать восьмой кандидат.
И ее состоянье
Назовем ожиданьем.

Вот товарищ с востока,
Танцует жестоко,
Ему пара нужна.
Только пары не видно,
А танцору обидно,
И уводит его старшина -
В милицейском движеньи
Сквозит раздраженье.

А я все верю, что где-то
Божьей искрою света
Взовьется костер.
Только нет интереса,
И бездарную пьесу
Продолжает тянуть режиссер.

Только крашенный свет,
Только дым сигарет
У дверей в туалет...
Меня нет,
Я за тысячу лет,
Я давно дал обет:
Никогда не являться
В такой ситуации.

Костер

Все отболит, и мудрый говорит -
Каждый костер когда-то догорит,
Ветер золу развеет без следа.
Но до тех пор, пока огонь горит,
Каждый его по-своему хранит -
Если беда, и если холода.

Раз ночь длинна, жгут едва
И берегут и силы, и дрова,
Зря не шумят и не портят лес.
Но иногда найдется вдруг чудак,
Этот чудак все сделает не так,
Его костер взовьется до небес.

Еще не все дорешено,
Еще не все разрешено,
Еще не все
Погасли краски дня,
Еще не жаль огня,
И Бог хранит меня.

Тот был умней, кто свой огонь сберег,
Он обогреть других уже не смог,
Но без потерь дожил до теплых дней.
А ты был не прав: ты все спалил за час,
И через час большой огонь угас,
Но в этот час стало всем теплей.

Еще не все дорешено,
Еще не все разрешено,
Еще не все
Погасли краски дня,
Еще не жаль огня,
И Бог хранит меня.

Маленькие герои

Мы старания утроим,
Построение устроим
И пройдем железным строем
Накануне перед боем:

Пусть не кажется порою,
Что сражаться будет просто,-
Мы отважные герои
Очень маленького роста.

Мы отважные герои
Очень маленького роста.

А враги - гора горою -
Мимо нас глядят устало,
Они вовсе не герои,
Но огромные, как скалы,

И холодные как льдины,-
Не воюют, а скучают,
Мы бы всех их победили,
Только нас не замечают.

Только нас не замечают
Из-за разницы в размерах,
И за это нас прощают -
Очень маленьких, но смелых.

Марионетки

Лица стерты, краски тусклы -
То ли люди, то ли куклы,
Взгляд похож на взгляд,
А день - на день.
И я устал и отдыхаю,
В балаган вас приглашаю,
Где куклы так похожи на людей.

Арлекины и пираты,
Циркачи и акробаты,
И злодей, чей вид внушает страх,
Волк и заяц, тигры в клетке -
Все они марионетки
В ловких и натруженных руках.

Кукол дергают за нитки,
На лице у них улыбки,
И играет клоун на трубе.
И в процессе представленья
Создается впечатленье,
Что куклы пляшут сами по себе.

Ах, до чего порой обидно,
Что хозяина не видно:
Вверх и в темноту уходит нить.
А куклы так ему послушны
И мы верим простодушно
В то, что кукла могут говорить.

Но вот хозяин гасит свечи,
Кончен бал и кончен вечер,
Засияет месяц в облаках...
Кукол снимут с ниток длинной
И, засыпав нафталином,
В виде тряпок сложат в сундуках.

Маски

И в радости праздной,
И в горькой беде
Пусть каждый из вас
Будет верен себе.
Носите маски;
Носите маски:
Лишь только под маской
Ты сможешь остаться собой.

По воле случайной
Или воле своей
Ходят невежды
В масках умных людей.
И я полагаю,
Что каждый из вас
Должен маску такую
Иметь про запас.

И если у друга
Случилась беда,
Маску участья
Не поздно надеть никогда.
Под маской, как в сказке,
Ты невидим,
И сколько угодно
Ты можешь смеяться
Над другом своим.

И в радости праздной,
И в горькой беде
Пусть каждый из вас
Будет верен себе.
Носите маски;
Носите маски:
Лишь только под маской
Ты сможешь остаться собой.

Морской закон

Есть в море закон, он стар как Земля
Открыт неизвестно где,
Если крысы бегут с корабля,
Быть кораблю в беде.

Крыса всегда крикнет - Беда!
А значит, есть шанс на успех
За это били крыс иногда,
Но при этом не так чтобы всех.

Но боцман решил, поскольку был строг
Серым устроить бой
И капитану он дал зарок,
Всех перебить до одной.

И были матросы против, сперва,
Но тот свою линию гнул
И кстати из крыс не ушла ни одна
Поскольку корабль не тонул.

И поднят парус и поднят флаг,
Корабль сверкает весь,
И под восторженный шепот зевак
Уходит в далекий рейс.

И вахтенный крепко держал штурвал
И волны к корме неслись
И каждый матрос свое дело знал
И не было в трюме крыс.

Но сутки прочь и стоять невмочь,
А ночью так тянет лечь.
Никто не слышал, как в эту ночь
В трюме открылась течь.

Из тех бы крыс хотя бы одну,
И люди б тогда спаслись,
Но славный корабль пошел ко дну,
Оставшись без верных крыс.

Набей-ка трубку, налей вина
И выпьем браток с тобой
За тех, кто первым кричит беда,
Спасая корабль свой.

Родной дом

Над нашим домом целый год мела метель,
И дом по крышу замело.
А мне сказали, что за тридевять земель,
В домах и сухо и тепло.

И я узнав о том, покинул отчий дом,
И я пустился в дальний путь,
И я за восемь лет прошел весь белый свет,
На свете есть на что взглянуть.

Но лишь потом я вспомнил дом.
И темной ночью,
И самым светлым днем,
Как хорошо иметь свой дом.

Помня о том в краю чужом,
Я вспомнил дом.
И темной ночью и самым светлым днем,
Как хорошо иметь свой дом.

Я видел хижины и видел я дворцы,
Дворец кому-то тоже дом.
Я не заметил, что они счастливее, чем мы,
Хоть и не мне судить о том.

Меня встречали, улыбались тут и там,
Сажали есть давали пить,
А я устал скитаться по чужим домам,
А свой никак не мог забыть.

В краю чужом я вспомнил дом,
И самой темной ночью
И самым светлым днем,
Как хорошо иметь свой дом.

Помня о том в краю чужом,
Я вспомнил дом.
И темной ночью, и самым светлым днем,
Как хорошо иметь свой дом.

Наш дом

Годы летят стрелою,
Скоро и мы с тобою,
Разом из города уйдем.
Где-то в лесу дремучем,
Или на горной круче,
Сами себе построим дом.

Там вокруг такая тишина,
Что вовек не снилась нам.
И за этой тишиной, как за стеной,
Хватит места нам с тобой.

Двери покрепче справим,
Рядом на цепь посадим,
Восемь больших голодных псов.
Чтобы они не спали,
К дому не подпускали,
Горе врагов и дураков.

Рядом с парадной дверью,
Надо вкопать скамейку,
А перед ней тенистый пруд.
Чтобы присев однажды,
Мог бы подумать каждый.
Нужен ли он кому-то тут.

Там вокруг такая тишина,
Что вовек не снилась нам.
И за этой тишиной, как за стеной,
Хватит места нам с тобой.

Ночь

Ночь, темная река, длинной на века.
Смотри, как эта река широка.
Если берега - закат и рассвет,
То будто дальнего берега нет.
И переправа непроста, и нет ни брода, ни моста,
Есть только лодка в два весла.

Я, утро берегу на том берегу
Но до него я доплыть не могу.
Лодка в два весла бы меня бы спасла,
Вот только весла вода унесла.
И нас несло к большой воде,
И нам не видно в темноте,
Что берега уже не те.

Паузы

Давайте делать паузы в словах,
Произнося и умолкая снова,
Чтоб лучше отдавалось в головах,
Значенье вышесказанного слова.

Давайте делать паузы в пути,
Смотреть назад внимательно и строго,
Чтобы случайно дважды не пройти,
Одной и той неверною дорогой.
Давайте делать паузы в пути.

Давайте делать просто тишину,
Мы слишком любим собственные речи,
Ведь из-за них не слышно никому,
Своих друзей на самой близкой встрече.
Давайте делать просто тишину.

И мы увидим в этой тишине,
Как далеко мы были друг от друга,
Как думали, что мчимся на коне,
А сами просто бегали по кругу.
А думали, что мчимся на коне.

Как верили, что главное придет,
Себя считали кем-то из немногих,
И ждали что вот-вот произойдет,
Счастливый поворот твоей дороги,
Судьбы твоей счастливый поворот.

Но век уже как будто на исходе,
И скоро, без сомнения, пройдет,
А с нами ничего не происходит,
И вряд ли что-нибудь произойдет.

Соль мажор

Один дружок мой спился,
Другой - вот-вот начнет.
Два года я крепился,
Потом - наоборот.

Я в соль мажор, я в соль мажоре жарю блюз.
И если нечего терять,
И стрелка в шесть - я выйду в пять,
И по дороге, все равно, оттянусь.

Один торчит от бабок,
Другой - от мужиков
Послать бы всех их на-на-на,
Да жалко добрых слов.

Я в соль мажоре, я в соль мажоре жарю блюз.
И если нечего терять,
И стрелка в шесть - я выйду в пять,
И по дороге, все одно, оттянусь.

Одних кидает вправо,
Других ведет назад.
Прошла былая слава,
А я тому и рад!

Я в соль мажор, я в соль мажоре жарю блюз.
И если нечего терять,
И стрелка в шесть - я выйду в пять,
И по дороге, все одно, оттянусь.

стихи и музыка - Евгений Маргулис

Песенка про первых и вторых

Чему нас учили - забылось давно,
Не вспомнишь, как ни старайся.
Но часто на память приходит одно:
На первый-второй рассчитайся.

И кто-то мудрый придумал не зря,
Считать до двух в этом мире.
Ведь первым быть без вторых нельзя,
И что-то не могут без первых вторые.

И раз невозможны одни без других,
То вместе шагают дружно.
И первые храбро ведут вторых.
Туда, куда считают нужным.

Но мир непрочен, не вечен век,
К чему возмущаться этим?
Вот в первые метит второй человек,
И первый становится третьим.

Покуда до двух умеют считать,
Не будет покоя в мире,
Эй, первые, вам не положено спать.
По следу идут вторые.

Поворот

Мы себе давали слово,
Не сходить с пути прямого.
Но, так уж суждено,
И уж если откровенно,
Всех пугают перемены,
Но, тут уж все равно.

Вот, новый поворот,
И мотор ревет,
Что он нам несет,
Пропасть и взлет,
Омут или брод
И не разберешь,
Пока не повернешь,
За поворот.

И пугаться нет причины,
Если вы еще мужчины,
Вы, кое в чем, сильны,
Выезжайте за ворота,
И не бойтесь поворота
Пусть, добрым будет путь.

Вот, новый поворот,
И мотор ревет,
Что он нам несет,
Пропасть и взлет,
Омут или брод,
И не разберешь,
Пока не повернешь,
За поворот.

Пока не спущен курок

Стена, стена закрытых глаз,
Hи здесь, ни с нами, не сейчас,
Есть еще миг, есть еще срок,
Пока не спущен курок.

Звучит отсчет, застыл прицел,
Кто узнает потом, что ты не хотел,
Неба клочок, солнца глоток,
Пока не спущен курок.

Где ты был вчера,
О чем ты думал?
Почему ты вдруг решил,
Что это будет не с тобой?

Есть еще слова, кроме слова приказ,
Что поделят мир на них и на нас,
Есть еще миг, малый, но срок.
Пока не спущен курок.

Полный штиль

Полный штиль, как тряпки паруса,
И вода, как мертвая, не дышит,
Я молю, чтоб каплю ветра мне послали небеса.,
В небесах меня никто не слышит.

Мой корабль - творенье тонких рук,
Мой маршрут - сплошная неудача.
Но лишь только грянет ветер - все изменится вокруг!
И глупец, кто думает иначе!

На любой вопрос готов ответ,
Жизнь всегда была послушна силе.
Но никто не верит в то, что на свете ветра нет,
Даже если ветер запретили!

Полный штиль, как тряпки паруса,
Мир устал, уснул в ленивой дури,
Я молю, чтоб каплю ветра мне послали небеса,
Пусть сильнее грянет буря!

Посвящение Архитектурному

Что за весенняя сила
Меня заманила сегодня на угол Кузнецкого моста,
Люди стареют и камни стареют,
Но камни стареют значительно меньше людей.

И среди этих камней лет на десять назад
Оглянуться, вернуться мне мысленно просто,
Шаг за ворота во двор, что на улице Жданова,
В дом, где я прожил две тысячи дней.

Тот же базар у фонтана, табачный дымок,
Те же темы, беседы и те же порядки,
Тот же пьянящий дурман,
Приобщенности к тайнам искусства, которое выше времен.

Только вот стали короче прически у мальчиков,
Также исчезли на джинсах заплатки,
И вместо лапки куриной и надписи "Beatles-Forever!",
На стенах "Спартак - чемпион!".

Знаю, ничего не вернется,
Бьется, злое сердце в часах,
Только, иногда отзовется,
Солнцем, что-то вечное в нас.

Где вы теперь мои братья и сестры по школе?
Нас всех разметало по нашему краю.
Служат в конторах, участвуют в конкурсах,
Делают выставки, честно содержат семью.

Только вот я на гитаре играю,
Когда это кончится, право, на знаю.
И эту песню играя, вас всех вспоминаю
И сильно скучаю, и значит люблю.

Реже и реже я к вам попадаю,
Но я не страдаю от груза священного долга.
Дескать, ушел на эстраду, где выше зарплата,
Порвал с нашим братом, а значит не наш.

Нас всех обучили секрету созданья гармонии в мире,
И видимо, это надолго.
Ты загрунтуешь холсты, я настрою гитару
А кто-то уже заточил карандаш.

Знаю, ничего не вернется,
Бьется злое сердце в часах.
Только иногда отзовется,
Солнцем, что-то вечное в нас.

Гимн забору

Душой и сердцем я горю,
Забору славу я пою,
Который стойкостью своей,
Являет нам пример,
Который крепок и силен,
Который верен, словно слон,
Надежен, словно милиционер.

Снимите шляпу с головы,
Перед забором все равны,
А если дверь найдете в нем - заприте на засов.
И днем и ночью в час любой
Храня священный ваш покой
Стоит его величество забор.

Забор спасет от разных бед,
Он на любой вопрос ответ,
Он вечно делит все на две
Различных стороны.
И если мы протянем в ряд
Заборы, что вокруг стоят
Они легко достанут до луны.

Забор всегда непобедим,
Сердца трепещут перед ним,
Он наша слава и позор,
Векам наперекор,
И если хочешь на земле,
Оставить память о себе,
Тогда построй еще один забор.

Посвящение Стиви Уандеру

Твой волшебный мир,
Чистый как алмаз,
Чтоб увидеть все,
Не хватает глаз.

И любой из нас,
Входит в город твой,
Преклонив главу
Перед красотой.

В сказочных цветах,
В небе голубом,
В синих облаках,
Твой волшебный дом.

И, не глядя вниз,
С высоты своей,
Ты жестокий мир,
Сделал чуть добрей.

Ты, наверно, прав,
Чтобы просто петь,
Лучше бы вокруг,
Вовсе не смотреть.

И закрыв глаза,
Свято верить в миф,
В то, что мир людской,
Сказочно красив.

Посвящение знакомому музыканту

Просто странно иногда,
Как меняют нас года, -
Вот беда.
Что сказал бы ты тогда,
А теперь ты говоришь, -
Ерунда.

И я искал в тебе хоть след,
Того, что нас держало вместе столько лет.
И я искал в тебе хоть слабый свет
Того, чего давно, в помине нет.

Ты раньше денег не считал,
Ты всех любил, когда играл, и отдавал,
Теперь тебя не проведешь,
Ты не даешь, а продаешь,
И тем живешь.

И я спокоен лишь за то,
Что сейчас не сможет обмануть тебя никто.
Ведь для тебя всегда готов тому,
Что лучше это сделать самому.

Теперь ты знаешь, что почем,
И не жалеешь ни о чем,
Hо где твой дом?
И если твой погас камин,
И нет огня, остался дым,
Что делать с ним?

Говорят, что ты мол, с той поры,
Весьма повысил качество игры.
А только что ни говори,
А мастерством не скроешь
Пустоты внутри.

Разговор в поезде

Вагонные споры - последнее дело,
Когда уже нечего пить,
Но поезд идет, бутыль опустела,
И тянет поговорить.

И двое сошлись не на страх, а на совесть,
Колеса прогнали сон:
Один говорил: "Наша жизнь - это поезд",
Другой говорил: "Перрон".

Один утверждал: "На пути нашем чисто",
Другой возражал: "Не до жиру".
Один говорил, мол, мы - машинисты,
Другой говорил: "Пассажиры!".

Один говорил: "Нам свобода - награда,
Мы поезд куда надо ведем".
Другой говорил: "Задаваться не надо:
Как сядем в него, так и сойдем".

А первый кричал: "Нам открыта дорога
На много, на много лет".
Второй отвечал: "Не так уж и много -
Все дело в цене на билет".

А первый кричал: "Куда хотим - туда едем,
И можем, если надо, свернуть".
Второй отвечал, что поезд проедет
Лишь там, где проложен путь.

И оба сошли где-то под Таганрогом,
Среди бескрайних полей,
И каждый пошел своею дорогой,
А поезд пошел своей.

Самая тихая песня

Есть на свете вещь, которую никак
Я не могу понять,
Чем у человека меньше слов.
Тем громче будет он кричать,
Будет он кричать.

Если человеку будет, что сказать,
Он лучше промолчит,
И лишь только тот, кому нечего сказать
Громче всех кричит.
Он громче всех кричит.

Стал бы ярче солнца круг, и улыбнулся мир
Если б друг у друга мы спросили вдруг.
Зачем мы так кричим?
Ну зачем мы так кричим?

В песнях никогда я не поучал
Я просто очень рад,
Что я сыграл вам песню
В которой не кричал,
А тихо-тихо пел.

Синяя птица

Мы в такие шагали дали,
Что не очень-то и дойдешь.
Мы в засаде годами ждали,
Не взирая на снег и дождь.

Мы в воде ледяной не плачем
И в огне почти не горим,
Мы - охотники за удачей,
Птицей цвета ультрамарин.

Говорят, что за эти годы
Синей птицы пропал и след,
Что в анналах родной природы
Этой твари в помине нет.

Говорят, что в дальние страны
Подалась она навсегда,
Только я заявляю прямо:
Это полная ерунда.
Только мы заявляем прямо:
Это полная ерунда.

Синей птицы не стало меньше,
Просто в свете последних дней
Слишком много мужчин и женщин
Стали сдуру гонять за ней.

И пришлось ей стать осторожной,
Чтоб свободу спасти,
И вот теперь почти невозможно
Повстречать ее на пути.

Стала пуганой птица удачи
И не верит людским рукам.
Да и как же ей быть иначе? -
Браконьеры и тут, и там.

Подкрадешься - она обманет,
И вот уже навсегда ушла,
И только небо тебя поманит
Синим взмахом ее крыла.

Скачки

Снова старт он взят и нет пути назад
И по кругу кони мчат, почти летят
Вот опять я опоздал на поворот
Подо мною конь чужой и конь не тот.

От того-то в скачках наших буйных дней
Ставят все не на людей, а на коней
Отчего же в этот час - тяжелый час
Наши кони не всегда находят нас.

А все могло бы быть совсем не так
Если только сам себе не враг
И не нужно никому чужих саней
Это был бы сон - волшебный сон
Каждый был бы просто чемпион
Если мог бы выбирать себе коней.

Мне всегда во все года с конем везло
Но везенье непростое ремесло
И когда пройдет удача стороной
На моем коне окажется другой.

Скворец

Куда нам против природы
И дело - дрянь и лету конец
И только споря с погодой,
Поет какой-то глупый скворец.
Друзья давно отсвистели
И улетая, звали с собой,
А завтра грянут метели,
Кому ты будешь нужен зимой?

А он, чудак, не мог понять никак
Куда улетать, зачем его куда-то зовут,
Если здесь его дом
Его песни, его родина тут.
И кому весной его трель нужна,
Ежели весна и без того весна,
И кто сказал, что песням зимой конец?
Совсем не конец.
Что за глупый скворец?

А люди прятались в шубы
И поднимали воротники
Какой он все-таки глупый,
Кому теперь нужны смельчаки
Укрыты снегом аллеи
А он не изменил ничего
Быть может, стало лишь чуть-чуть теплее
От одинокой песни его.

Слишком короток век

Слишком короток век,
Позади до обидного мало
Был мороз - не мороз
Да и зной был не очень-то зной
Только с каждой весной
Все острей ощущенье финала
Этой маленькой пьесы
Что придумана явно не мной.

Это словно в кино -
Где мы в зале и мы на экране
Всем обещан полет
И сверкают огни полосы
Только время пришло -
Отпирают трезвонят ключами
И разрушено все -
И со вздохом глядишь на часы.

Кто тут прав, кто не прав
Я прошу вас не надо не спорте
Слишком короток век -
Не прошел бы за спорами весь
Мы увидимся все
В позаброшенном аэропорте
При попытке успеть
На когда-то отправленный рейс.

Снег

Снег,
Город почти ослеп,
Свет,
Красок на свете нет,
Есть только белый цвет.
Город твой, словно корабль,
Льдами захвачен в плен.

Я, знаю один секрет,
Снег, скоро сойдет на нет.
У снега короткий век.
Город твой солнцем согрет,
Поплывет по весенней воде.

Но, я не могу понять,
Кто, дарит нам столько тепла,
Чтобы растаял снег?
Сто долгих дней,
Снег был сильней,
И исчез без следа,
Лишь за пять теплых дней.

Ты или я

Все очень просто, сказки - обман
Солнечный остров скрылся в туман
Замков воздушных не носит земля
Кто-то ошибся, ты или я?

Все очень просто, нет гор золотых
Падают звезды в руки других
Нет райской птицы среди воронья
Кто-то ошибся, ты или я?

Лишь только весною тают снега
И даже у моря есть берега,
Всех нас согреет вера одна,
Кто-то успеет, ты или я?

Все очень просто, сказки, обман
Солнечный остров скрылся в туман,
Всех нас согреет вера одна,
Кто-то успеет - ты или я.

Старый корабль

На берегу так оживленно, людно
А у воды высится как мираж
Древний корабль, грозное чье-то судно
Тешит зевак и украшает пляж.

Как ни воюй, годы, увы, сильнее,
Как ни верти, время свое возьмет
Сгнили борта, и нет парусов на рее
И никогда полный не дать "Вперед!".

Зато любой сюда войдет за пятачок
Чтоб в пушку затолкать бычок
И в трюме посетить кафе и винный зал
А также сняться на фоне морской волны
С подругой, если нет жены
Одной рукой обняв ее, другой, обняв штурвал.

Был там и я, и на толпу глазея
С болью в душе понял я вещь одну
Чтобы не стать, этаким вот музеем
В нужный момент лучше пойти ко дну.

Старый рок-н-ролл

Пятнадцать лет назад
Под это танцевал весь свет
Ты только день тем жил
Ходил и даже спал с гитарой
Но новая волна затмила имена тех лет
А может, старина
Ты просто стал немного старым.

Как жаль, поверь мне
Что ты забыл
И это время
И то, каким ты был
Года уплыли
И поезд ушел
И все забыли
Старый добрый рок-н-ролл.

Завод уже не тот,
Никто не запоет Битлов,
Куда не кинешь взгляд
И стар и млад, танцуют диско... (диско, хэви-метал...)

Три окна

Я забыл о бурях и о громе
Мне теперь дороже тишина
И живу я в старом-старом доме
Из него выходят три окна.

Первое окно выходит в поле
В поле наших самых лучших лет
В этом поле не бывает боли
И любой вопрос находит свой ответ.

Там и днем, и ночью солнце светит
Летом и зимой цветет земля
Не взрослея, там играют дети
И один из них - наверно я.

А окно второе вышло к лесу
Темный лес поднялся до небес
И от солнца лес создал завесу
От вопросов скрыл ответ лес.

И жизнь идет там по лесным законам,
И я пугался каждого куста,
Проходя по тропкам незнакомым
В час, когда спускалась темнота.

Третье окно выходит к океану
Ровным ветром дышит океан,
А за ним диковинные страны,
И никто не видел этих стран.

Словно вечность, океан огромен,
И сильна спокойствием волна
И когда мне тесно в старом доме,
Я сажусь у третьего окна.

Превратится в воду рек снег
Станет облаком седым дым
Станет домом твой родной дом
Из руин воздвигнут вам храм.

Должен кончиться любой бой
Победит, сомненья нет, свет
Я возьму букет цветов, слов
И раздам моим друзьям, вам!

Флаг над замком

Как легко решить, что ты слаб
Чтобы мир изменить,
Опустить над крепостью флаг
И ворота открыть.

Пусть толпа войдет в город твой
Пусть цветы оборвет
И тебя в суматохе людской
Там никто не найдет.

Как легко знать, что ты в стороне,
Что решаешь не ты,
Пусть другие побеждают в войне
И сжигают мосты.

Полпути позади и немного осталось,
И себя обмануть будет легче всего,
От ненужных побед остается усталость,
Если завтрашний день не сулит ничего.

И как трудно стерпеть и сберечь все цветы,
И сквозь холод и мрак,
Поднимать на мачте мечты
Свой единственный флаг.

Хрустальный город

Я был вчера в огромном городе,
Где совершенно нет людей.
И в каждом доме, вместо окон
Я видел только зеркала.

И я прошел по людным улицам,
Был город полон отражений.
Они брели за мной, как тени
И молча слушали меня.

Когда я просто улыбался,
То улыбался мне весь город.
И если я кивал кому-то,
То все кивали мне в ответ.

И иногда казалось мне, что город жив,
И что вокруг миллион людей,
И вновь никак не мог поверить я
Что я один и что вокруг лишь зеркала.

Они поссориться не могут -
Они похожи друг на друга.
И скоро я покинул город -
И город сразу опустел.

Палка в колесе

Когда я был моложе,
Я свято верил в свой черед.
Раньше или позже,
Будет все наоборот.

И стану я и прав и силен,
Мои враги придут ко мне
На поклон.

А я открою двери -
Им придется выйти вон.

А счастья колесо
Меня мотало так и сяк.
А я никак понять не мог
Какой я был дурак.
Я думал, мне положен успех,
Считал себя удачливей всех.
А был, как оказалось,
Палкой в этом колесе.

МВ, 1979

Мой приятель - художник

Мой приятель, художник, прожил на земле мало лет
Он работал как бог, он творил чудеса на удачу
И солгать он не мог, в этом был его главный секрет.
Он умел только то, во что верил, а как же иначе?

Только как-то внезапно случился в стране поворот
Всем приказано было смотреть на иные задачи
А приятель не смог повернуть по команде "Вперед!"
Он умел только, то во что верил, а как же иначе.

Стаи лживых газетчиков хуже дворовых собак
Он читал их брехню вечерами со мной, чуть не плача
А потом возвращался к себе на чердак в полумрак
Он умел только то, во что верил, а как же иначе.

Что такое в истории век или там полувек:
По масштабам таким и о гениях даже не плачут
А приятель мой гением не был, он был человек
По-людски заболел он и умер, а как же иначе...

И осталось всего ничего, разве только холсты
А на них неземные закаты, и лошади скачут
Только в них от чего-то живет ожидание весны
И весна непременно наступит, а как же иначе?

Через двадцать лет

Обещаньям я не верил
И не буду верить впредь:
Обещаньям верить
Смысла больше нет.
Но, сказать по правде,
Я хотел бы только посмотреть,
Посмотреть, что будет с нашим миром
Через двадцать лет,
Что же будет с миром
Через двадцать лет.

Может быть,
Все люди будут
Жить в одной большой стране,
Над которой будет
Вечный солнца свет,
Через двадцать лет уже никто
Не вспомнит о войне,
Если только с нами что-то будет
Через двадцать лет,
Если что-то будет
Через двадцать лет.

Двадцать лет - немалый срок
И ты за двадцать лет поймешь,
Что такое тьма
И что такое свет.
Через двадцать лет забудут люди,
Что такое ложь,
Если только с ними что-то будет
Через двадцать лет,
Если что-то будет
Через двадцать лет

Я отдал бы все на свете
И просил бы об одном:
Чтобы только с нами что-то было
Через двадцать лет,
Чтобы что-то было
Через двадцать лет.

Черно-белый цвет

Кто знал?
Кто тебя таким создал?
Кто позволил быть тебе счастливей всех?
Кто смог
На тебя надеть венок,
Самый средний в этом мире человек?

Стар мир,
Ты его затер до дыр,
И веселых красок в мире больше нет.
Ты сам,
Сам закрыл свои глаза
И весь мир раскрасил в черно-белый цвет.

Кто ты?
Скажи сам себе
Хотя бы в этот раз.
Кто ты?
Куда ты идешь?

Не открывая глаз?
И кто позволил тебе
Раскрасить мир и людей
В черно-белый цвет?

Я снова жду

Я снова жду осенних холодов,
Мне кажется, они уже подули
И осень начинается в июле
Внезапным увяданием садов
Мы не заметили, как нас обманули
Ослепшие, в пещерах городов.

И будет путь по замкнутой прямой
По той, что обладает свойством круга
Не торопясь, все дальше друг от друга
И вот уже не слышен голос мой
И, кажется, нас разделяет вьюга
И никому не даст попасть домой.

И что на крик никто не обернется
И раненым не принесут воды
От этого вода уйдет на дно колодца
Уйдет как предвещание беды
Уйдет на дно и больше не вернется.

Я снова семилетний человек
Один в холодном поле на рассвете
И по колено долгий-долгий снег
А мне твердят о наступившем лете
Цветении садов, разливах рек
Но белая зима на белом свете.

Мэриджейнимэриэнн

Где ты Мэри Джейн? С кем ты пьешь портвейн?
До утра. Пару-ра...
Тени спят в углу, пепел на полу,
Это наша такая игра.

Где ты Мэри Энн? Кто попал в твой плен?
До утра. Пару-ра...
За окном луна, снова тишина,
Точно так же, как это было вчера.

Рано утром, когда
Я уйду в никуда,
Cкажешь ты - Ерунда, мой друг!
От тебя далеко,
Я забуду легко
Твои глаза и эти тени вокруг.

Утром нового дня
Ты не вспомнишь меня,
Ну а мне все ровно давно,
Я свободен опять,
Время двинулось вспять,
И вот теперь меня ты можешь не ждать!

Да, да не ждать!

В общем very well, все как я хотел,
До утра. Пару-ра...
Вот и Happy End, Крошка Мэри Энн,
Мэри Джейн, убежала вчера.

Рано утром, когда
Я уйду в никуда,
Cкажешь ты - Ерунда, мой друг!
От тебя далеко,
Я забуду легко
Твои глаза и эти тени вокруг.

Утром нового дня
Ты не вспомнишь меня,
Ну а мне все ровно давно,
Я свободен опять,
Время двинулось вспять,
И вот теперь меня ты можешь не ждать!

Да, да не ждать!

Где ты Мэри Джейн? С кем ты пьешь портвейн?
До утра. Пару-ра...
Где ты Мэри Энн? Кто попал в твой плен?
До утра. Пара-пару-ра...

стихи - Евгений Маргулис и Олег Ципенюк

Посвящение театру

С давних лет я любил не спектакль,
А скорей подготовку к спектаклю,
Я смотрел, как из волн возникало
Движенье единой реки,
Королей и принцесс наряжали в картон
И под бороды красили паклю,
Режиссер весь горел и от счастья и боли сжимал кулаки.

Даже самый бездарный актер
Для меня был предметом немого восторга,
Он творил чудеса , он играл
Чей-то сложный душевный конфликт.
Я с тех пор не привык их делить
На актеров второго и первого сорта.
Ведь они - это мы,
А разрыв между нами не так уж велик.

И порой я гляжу - мы актеры
Большого-большого театра,
Только вот режиссер
Отлучился куда-то на миг и пропал.
А способность играть обусловлена, в сущности
Личным талантом,
Но не скажет никто, что за пьеса,
И скоро ль наступит финал.

Знать хотя бы на миг сколько актов
И сколько меж ними антрактов.
И чем кончится все,
И какая к финалу прибудет мораль.
И чтоб кто-то сказал:
"Ваша роль исполняется так-то и так-то".
Но не скажет никто, а уставших актеров
Так искренно жаль.

Закрытые двери

Мы много дорог повидали на свете,
Мы стали сильнее, мы стали не дети.
Но лето в дороге кончалось зимою,
А зимы в дороге кончались стеною.
А мы еще верим, что мы не забыты,
Стучимся мы в двери, а двери
Надежно закрыты.

И я не пойму от кого их закрыли?
Нас может быть, звали, но просто забыли...
И может нам быть понастойчивей стоит,
Тогда нас услышат
И двери конечно откроют.

И вот уже годы минутами стали
И мы понемногу стучаться устали,
И снова зима эту землю укроет,
Никто не услышит, никто не откроет.
А может стучатся сюда по-другому,
А может быть просто хозяев давно нету дома.

Дорога тебе не сулит возвращенья,
Тебе в возвращеньи не будет прощенья.
А ты все не веришь, что мы позабыты
И ломишься в двери, хоть руки разбиты.
И ты безоружен, ты просто не нужен,
Тебе остается лишь вечер и зимняя стужа.

Из конца в конец

Есть волшебный замок
В разноцветных облаках,
Добрыми делами
Весь в улыбках и цветах.

Там не бывает ночи,
Там царит веселье дня.
И замок открыт для всех,
Но не для меня.

Есть печальный замок
Из сомнений и тревог,
Каменные стены,
В паутине потолок.

Сумрак подсознанья,
Темный и сырой подвал.
Туда нелегко попасть,
Но я там побывал.

И лежит дорога,
Между ними лишь одна,
Сквозь огонь и воду
Мне всегда она видна.

И с утра до ночи,
Словно проклятый гонец,
Я должен по ней пройти...
Из конца в конец.

Летучий Голландец

Каждый день, отправляясь в плаванье,
По морям сквозь ветра и бури,
Я мечтаю о тихой гавани,
Где б мои корабли уснули.

И о пристани в синих сумерках,
Где огни угольками рдеют,
Где не верят тому, что умер я,
Где все время ждут
И надеются.

Как давно ты была оставлена
Моя тихая старая гавань.
И с тех пор моя жизнь отравлена,
Пересуды и грязный саван.

Плыли прочь, онемев от ужаса,
Лишь завидя мой парус белый,
Никому не хватило мужества,
Подойти и узнать в чем дело.

А потом, где б они ни плавали,
Мстя за страх, что тогда испытали,
Объявили посланцем дьявола,
Кораблем мертвецов назвали.

Дай им Бог оправдаться дочиста,
Оставаться в мирке-постели,
Им не знать каково одиночество
Под огнями святого Эльма.

Каждый день, отправляясь в плаванье,
В океан московских улиц,
Я мечтаю о тихой гавани,
Где б мои корабли уснули.

И о домике в синих сумерках,
Где окно от закатов рдеет,
Где не верят тому, что умер я,
Где все время ждут и надеются.

Стихи Бориса Баркаса

В круге чистой воды

Я раскрасил свой дом
В самый праздничный
цвет,
Написал
На небе своем
Бесконечный рассвет.

Мне
На весь этот мир
Было красок не жаль,
Я любил
И сказки творил,
И забыл по печаль.

Но
Случилась беда
В ярком мире моем,
И все краски,
Что выдумал я,
Были смыты дождем.

Мир
Не долго страдал
После этой беды,
Только ветер
Небо качал
В круге чистой воды.

Возникает из недопетости...

Возникает из недопетости
На потребу растущим хлопотам
То, что мы называем зрелостью,
То, что мы называем опытом.

И друзья, оставаясь в наличестве,
Становились другими начисто -
Это мелких потерь количество
Переходит подспудно в качество.

От любви к туманной поэтике,
До любви к бытовой математике...
Если были мы теоретики,
То теперь, безусловно, практики.

Было дело, и я в это кинулся,
А только, видимо, стал староват:
Лишь вчера я любил Калининский
А теперь выбираю Арбат.

И надеждой себя не балуя,
Не кому не желая зла,
Удивляюсь на лодку старую,
Что так долго нас всех несла.

Ведь плывет она, тем не менее,
Как Земля, что все-таки вертится
Под всеобщее изумление:
И на чем она только держится?

И я хочу, чтоб на время забыли мы
Деловые, полезные навыки,
Наши руки освободили мы,
Чтоб попробовать взяться за руки.

И чтоб где бы мы только ни были,
Мы б умели, прикрывши двери,
Хоть на время забыть о прибыли,
Чтоб хоть раз сосчитать потери.

Здорово, Миша

Здорово, Миша!
Как дела, чувак?
Вот это да, не ждал, наверняка!
Да нет, я не по делу, просто так,
Зашел проведать старого дружка

У нас теперь по средам выходной,
А у тебя, я вижу – полный зал,
Да брось ты палки, хлопнем по одной
Надеюсь ты еще не завязал?

Что с "Парнасом", какой теперь плывет "карась"?
Как дети, как квартира, как жена?
Моя со мной еще не развелась,
За хату третий год идет война.

И на работе с бабками голяк,
"Джоржей" не видно, сплошь одна фирма
А им хоть "Бони М" хоть краковяк,
Сидят и не башляют ни хрена...

А наш Витек себя не уберег,
И, веришь, совершенно облысел,
В «Поющих» Женька, в Штатах Игорек,
Запил Володя, а Серега сел...

А помнишь, Мишка, семьдесят второй?
И "Психодром" и сейшн в Лужниках,
Как двери вышибали головой,
Как фаны нас носили на руках?

Собраться что ли вместе, как тогда
Да дать гвоздя, чтоб снова дым пошел!
Что скажешь, Мишка? Впрочем, ерунда:
Кому теперь он нужен, рок-н-ролл?

Я никогда не думал про года,
Года проходят – вроде не беда.
Но вот ушла под камушки вода.

И это, к сожаленью, навсегда...
...Ну ладно,
Посошок и я побег
Держи, дружище, пистолет хвостом!
Не забывай, зайди на огонек.
Счастливо, я в "Варшаве", на шестом.

М.П. Соколову, гр. "Лучшие годы"

Первый шаг

Мне осталось сделать первый шаг,
Если все как надо -
Наверно что-то тут не так,
Надо сделать первый шаг.

День вчерашний не приходит вновь,
Друг вчерашний ждет
Вчерашних слов,
Чтобы не остаться
И чтобы не попасть впросак -
Надо сделать первый шаг.

Каждый день и каждый час
Нас тянет как на дно
То, что было и прошло давно.
Не тяни прощанья,
Не считай до ста -
Нас заждались новые места.

Наша жизнь не приемлет ...

Наша жизнь не приемлет в себе постоянства,
И прощаться легко. Только некая грусть
Занимает в душе небольшое пространство,
Если сверху смотреть на отмеренный путь.

Ведь прощаемся мы не с людьми, не с местами,
И не в том, между нами, расставания суть -
Всякий раз мы прощаемся с нашими днями,
Что уже не вернуть...

Я с детства склонен к перемене мест

Я с детства склонен к перемене мест:
Я путаю прощанье и прощенье,
Мне дорог в путешествии отъезд,
Всегда с трудом дается возвращенье -
В том нет моей вины.
Таков мой крест:
Всю жизнь менять свое расположенье,
Прощать.
Прощаться.
Снова быть в движенье.
Я с детства склонен к перемене мест.

И где-то, на последнем берегу
Я путь окончу - в этом нет сомненья.
И вряд ли я простить себе смогу,
Что больше невозможно возвращенье.
Но буду благодарен я судьбе
За то, что выбрал путь порою ранней,
И в том пути я верен был себе,
И в сердце жив костер воспоминаний.

Я с детства склонен к перемене мест.

Уходящее лето

Сегодня, увы, я не буду таким, как вчера, -
К чему повторять все то, что вчера было спето?
Я буду один, и я буду бродить до утра,
Опять провожать уходящее лето.

Вчера еще не было лету конца -
Оно, как и мы, умирать не умеет.
Но падают, падают листья, как слезы с лица,
Лишь станет чуть-чуть холоднее.

Как мало нам нужно порой, чтоб навеки уйти,
Не верим, не ждем за зеленое лето расплаты.
Но дни все короче, и осень у нас на пути
Встает календарною датой.

И каждой весной я в сомненьи брожу сам не свой -
Не верю ни лесу пустому, ни голому полю,
А будет ли все, так как было вчерашней весной,
И хватит ли сил, чтобы снова пробиться на волю?

Флюгер

На крыше стоишь,
Как над землёй паришь,
А выше только крыши
И лишь флюгер выше крыш.

Он сделан везде,
К своей большой беде
Из стрелки и вертушки на гвозде.

Он так хотел бы остаться твёрдым
Во избежанье дурной молвы
Но вправо-влево крутится, увы

Ну где тут честь сберечь? - Об этом и речь
Такая неустойчивая вещь.
Всю ночь до утра ломали ветра
А днём с утра крутить
В другую сторону пора.
Как буря и шквал - он так уставал,
Что путать стороны света начинал.

А он всё ждал, что настанет время,
Назначенный час пробьёт
И в мире станет всё наоборот.
И вскроется суть,
Он сам когда-нибудь
Укажет ветру путь,
Которым дуть.

Но время пришло
И так замело, что флюгер раскачало
И со шпиля сорвало.

В мечтах о добре
По зимней поре
Он сгинул в январе
В чужом дворе.

Но только верьте или не верьте
А мне известно наверняка
Что в городе с тех пор - ни ветерка.
Нехитрый секрет:
Ведь дуть смысла нет,
Когда никто не крутится в ответ.

В Никитском ботаническом саду

В Никитском ботаническом саду
Гуляет ветер голубой,
Шумит волнами прибой,
И над твоей головой
Украсили бездонный простор пики гор
Ведут с волнами свой разговор.

И в лабиринте древних аллей,
Ленивыми стадами бродят толпы людей,
А также жен и детей
По-хозяйски озирают бесконечный простор,
И повышают свой кругозор.

Вопросов не счесть,
Где можно посидеть и поесть?
И отчего самшит дороже во сто крат, чем тот же рододендрон,
И где торгуют южным вином?

Весь день течет людская река,
И, руки уперев в бока,
Взирают на деревья, с низу вверх свысока,
Как будто каждый листик
На деревьях вокруг – творенье их заслуженных рук.

И лишь когда погаснет закат,
Закроют сад, народ уйдет,
Назад к своим делам по домам,
И не услышит никто, какая здесь тишина,
Когда стоит над садом луна.

Промчатся года,
И все кто были здесь уйдут навсегда,
И лишь деревья будут вечно, бесконечно
Год от года стоять,
Они умеют людям прощать.

Равнодушный король

Стихи - Вадим Черняк, для радиоспектакля Театра комедии "Принцесса и трубочист"

Помилуй Бог, помилуй Бог!
Ведь я еще совсем не плох,
Пусть прохудилось кое-что у трона.
Хоть и запутаны дела,
И даже стала тяжела,
C недавних пор,
Мне эта вот корона.

Я подданным твердил не раз,
Что в королевстве все у нас
Ужасно бестолково и нескладно.
В полях одни, вон, сорняки,
Мне отвечали: "Пустяки!",
Что сорняки, растут себе и ладно.

Я добрым был, и злым я был,
Стать равнодушным я решил,
Зачем стараться что-то там исправить?
А чтобы среди бела дня
Не беспокоили меня,
Решил таблички разные составить:

"Закрыто От... и до...",
"Обед",
"Учет",
"Не запускать ракет",
"Стоянки нет",
"Проезда нет",
"Запрещено",
"Гасите свет",
"Ушла на базу",
"Ходу нет",
"Ремонт",
"Для писем и газет"

И возле каждой стражника поставить.

Это новый день

Я песню спел свою
И умер быстро, как солдат в бою,
Меня на утро не нашли в строю
Я песен больше не пою.

И я совсем один и мне легко,
Что сам себе я господин
И все холсты моих заброшенных картин
Покрыты сетью паутин.
О, это новый день,
Он несет нам радость
И сомнений гонит тень
О, он нас зовет вперед
О, как хотел я знать,
Как хочу я знать, куда он нас зовет.

И снова на углу полно прохожих
Одинаковых на рожу,
До чего же все похожи, каждый день одно и то же
А за что же милый боже,
Сделал ты меня на них похожим?

И снова кто-то мне подарит
Свою выцветшую бледную печаль
Она меня состарит,
Но мне его совсем не жаль
Меня опять уносит в даль
И я расстроен как рояль.

Шахматы

На хронометрах кнопки нажаты,
Но секунды впустую летят:
Кто-то мир поделил на квадраты,
Подо мною такой квадрат.

И ясны мне границы квадрата,
И лишь одно непонятно тут:
Толи надо идти куда-то
То ли ждать – за тобой пойдут.

И одна у меня забота -
Разобраться хотя бы раз:
Это мы играем во что-то
Или кто-то играет в нас?

Вот сто дорог.
Ты пешка или ты игрок?
Наш или ваш ход?
Кто нам объявит счет?

Не имея конкретных примеров,
С каждым днем все трудней и трудней:
Я умею в толпе различать офицеров,
Да, пожалуй, еще коней.

А душа пребывает в тревоге
Ну где противник, и кто же он?
Мне в метро отдавили ноги,
Это был, вероятно, слон.

И одна у меня забота -
Разобраться хотя бы раз:
Это мы играем во что-то
Или кто-то играет в нас?

Вот сто дорог
Ты пешка или ты игрок,
Наш или Ваш ход?
Кто нам объявит счет?

Чужие среди чужих

Ночь, прочь
И вновь рассвет, спасенья нет
А он не гасит свет
Как будто лишь под лампой
Он найдет ответ – секрет его изгнанья.

Шум дня, краски дня
Другого дня, а здесь еще вчера
И снова ночь без сна
Под лампой до утра.
И больше отставанье

Есть здесь кто ни будь?
Мы чужие среди чужих.

День, влет
И снова гнет
Не спетых слов,
Несказанных речей
И даже дом не дом
И дом почти ничей
Сквозь крышу видно небо.

Час, бьет
И все известно наперед
И скоро он уйдет,
А там, где день
Никто о нем и не вздохнет,
Как будто он и не был.

Есть здесь кто ни будь?
Мы чужие среди чужих.

Песня про собственное лицо

Я проснулся другим,
Хоть это был я,
Просто в свете нового дня.
Я пошел к друзьям,
И мои друзья
Не узнали в лицо меня.

И друзья сказали:
"Ну что за дела?
Стань таким, как всегда скорей!"
И я стал таким,
Каким был вчера,
Не желая обидеть друзей.

И я был таким
Еще сотню лет,
И я пел
От среды до среды,
Пока не понял вдруг,
Что меня больше нет,
И редеют друзей ряды.

И я стал срывать
С головы парик,
И опору
Искать в пустоте,
И заметил, что слишком
К себе привык,
Да и годы уже не те.

А может, и правда, лучше
Не искать, а иметь,
И не менять лицо как пальто?
Но только кто-то
Внутри меня хочет петь,
Еще не зная, как и про что.

И всем пора порой
Оставлять без потерь
Те места, где так сладок дым,
Что бы снова вломиться
В закрытую дверь,
И опять оказаться чужим.

Пальма

Стихи - Вадим Черняк, для радиоспектакля Театра комедии "Принцесса и трубочист"

О том, что мне близко,
Чего не терплю,
Сказать я любому готов.
И больше всего я на свете люблю
Следить за игрою китов.

Уплыл бы я вдаль
На большом корабле,
Туда, где высок небосвод,
Туда, где на дикой и гордой скале
Красавица пальма растет.

И ветер, что вымпелы треплет и флаг,
Умчи же и песню мою.
В тот край, где горит, одинокий маяк,
У ночи на самом краю.

Резвитесь, играйте киты за кормой,
Плыви же вперед мой фрегат!
В страну, где над желтой волной штормовой
Лишь птицы бесстрашно парят.

Новогодняя

Ах, призрачный праздничный свет -
Как будто бы, все хорошо,
И год пролетел
Без особенных бед,
Ушел,
И новый пришел.

Ах, призрачно-елочный рай -
Как будто всего через край...
Простите меня
За вчерашний скандал,
Ура!
Налейте в бокал!...

Танцуем на самом краю,
И ночь все черней,
И метель не унять...
Ты веришь, что музыка
Будет звучать? -
Прощай.
Мне даже не жаль.

И утро, а в окнах темно.
Похоже, что все решено.
А мы позабыли
О том, что нас ждет,
И смех,
Как будто в кино...

Танцуем на самом краю,
И ночь все черней,
И метель не унять...
Ты веришь, что музыка
Будет звучать? -
Прощай.
А все таки жаль.

Песня про верблюда

Такое вы видали, ох, едва ли!
Стою, не чую под собой земли:
Меня вчера верблюдом обозвали
И выводы под это подвели.
И это мненье утвердилось свыше,
Я бился в двери с криком "Наших бьют!"
Кивали мне, но слушали не слыша,
Поскольку я отныне был верблюд

Да я человек! Проверьте по фамилии!
Я - царь природы, гражданин Земли!
Но стойло для меня уже определили
И полмешка колючек принесли.
И понял я, что спорить будет хуже,
Но до того досадно стало мне,
Что я вдруг плюнул как то по-верблюжьи,
И горб нарисовался на спине...

С тех пор прошли года, а может, годы,
Верблюжью вахту смирно я несу,
Спасибо, что на мне не возят воду,
Что не идет верблюд на колбасу.
И лишь одна надежда в сердце бьется:
Наш век рождает множество идей,
Быть может, завтра кто-нибудь, найдется
И всех верблюдов превратит в людей.

15 к 30

Что за время теперь такое?
Как река, там, где брода нет,
Мост мы стоили над рекою,
Он длиною в пятнадцать лет.

И вот опять совсем как когда-то,
Мы стоим на том берегу,
Я такой молодой и такой лохматый,
И считаю, что все могу.

Ах какие моменты были,
Это просто кошмарный сон,
Только дустом нас не травили,
Видно дорог в хозяйстве он.

И не желая скандальной славы,
Все пятнадцать лет налегке,
Мы учились дышать отравой,
Точно рыбы в Москве реке.

За спиною я слышу охи,
Этот парень уже не тот,
У команды делишки плохи,
Не протянет она и год.

Дорогие мои, не надо,
Я открою один секрет,
Это все я слышал когда-то,
А точнее, все пятнадцать лет.

И я чихал на прогнозы эти,
И только странно бывает вдруг,
Если вам подпевают дети
Ваших школьных былых подруг.

Но я совсем не такой уж старый,
Мне на вид ровно двадцать пять,
У меня еще есть гитара,
Я умею на ней играть

И я еще вам не спел о главном
Я надеюсь об это спеть,
Вот тогда б посидели славно,
Только б встретиться нам успеть.

Пора в обратный путь

Когда уходят краски дня,
И все друзья далеки,
Пора в обратный путь.

Я снова вижу чистые воды,
Задумчивой реки,
Пора в обратный путь

В прозрачных струях, как во сне,
Колышется трава,
Пора в обратный путь.

И странная над той рекой,
Повисла тишина,
Пора в обратный путь

Ветви ив, спасите нас от боли и пыли,
Мы снова станем, какими мы были,
А какими мы были?

А над водой ожил туман,
Уходят краски дня,
Пора в обратный путь.

И я спускаю лодку,
И вода несет меня,
Пора в обратный путь.

Наверное, без нас

Карты вечно тасуются,
И в какой ни будь раз,
В мире все образуется,
Но, наверное, без нас.

Так случится, так сможется,
Что в назначенный час,
Все удачно разложится,
Но, наверное, без нас.

В этот день человечество,
Поголовно, как класс,
Отболеет, отлечится,
Но, наверное, без нас.

Отоврут, отпозорятся,
Наперед, прозапас,
Отвоюют, отссорятся,
Но, наверное, без нас.

Все грехи доадамовы,
Им простят и тот час,
Все закрутится заново,
Но, наверное, без нас.

Когда ее нет

Она любит больных
B бездомных собак
И не хочет терпеть людей -
Ей открыта ночь
И не нужен день.
Она любит уйти в закат,
Но всегда на страже рассвет,
Отчего же ты сам не свой,
Когда ее нет?

Она бродит по городу
Вслед за дождем,
То и дело меняя маршрут,
И ее не застать
Ни там, ни тут.
Она может сказать "До завтра!",
Но исчезнуть на несколько лет.
Отчего же ты сам не свой,
Когда ее нет?

Она сама по себе,
Она не хочет скрывать
Даже самых простых вещей,
Жаль, что ночь без неё
Стала ничьей,
Жаль, что голос её растаял,
Как дым, её сигарет.
Отчего же ты сам не свой,
Когда ее нет?

Музыканты уходят из мира

Музыканты уходят из мира,
Преждевременно, безвозвратно.
Музыканты уходят из мира
Видно, с миром что-то не ладно.

Наугад календарь листая,
Покидают нас друг за другом,
Души их сбиваются в стаи,
И летят, словно птицы к югу.

Ну а мы с выражением скорбным,
Их записываем в герои,
Привыкая к речам надгробным,
И к хождению печальным строем.

Мы дадим им салют из танков,
Поскорбим об ушедшем духе,
И попляшем на их останках,
Как бескрылые, злые мухи.

Музыканты уходят из мира,
Оставляя бездарям место,
Музыканты уходят из мира,
И причина лишь им известна.

Может быть, расплевавшись с болью,
Ставят точку почти насильно,
И выходят от нас на волю,
Словно зритель с плохого фильма.

То же Солнце на небе, вроде,
Та же осень и то же лето,
А они все равно уходят,
Это очень плохая примета.

Не плачь, мой друг, не плачь

Пусть горе и печаль,
Церковной свечкой тают,
Последнее "прости",
Последнее "прощай",
Не плачь, мой друг, не плачь -
Никто не умирает,
И не они, а мы
От них уходим в даль.

Пусть Бог нам положил
До времени разлуку,
Но если ты упал
И враг нанес клинок,
Они помогут встать
И остановят руку
Разящего врага,
И взгляд их будет строг.

А время промелькнет
Так суетно, так странно,
Последнее "прощай",
Последнее "прости",
Придет и наш черед,
Безмолвно, неустанно
Глядеть идущим вслед
И их хранить в пути.

Я рисую тебя.

Мы не можем сказать слово «нет»
Нам рассвет не в рассвет, нас почти уже нет
К нам заходят без стука
Вытрясаю карманы и души, а мы все молчим.

Мы забылись тяжелым безропотным сном
Нарисуй мне разлуку
На черных квадратах вагонных окон
Я прошу, нарисуй мне разлуку
Фонарями пустынных перронов, огнем семафоров
На пыльных картинах вагонных окон.

Ну а мы все сидим на перроне и ждем
Мы остались вдвоем,
За окном тот же день, что и прежде
Время стало, застыло ноябрьским льдом
Между правдой и ложью в пустом ожиданьи чудес.

Нарисуй мне надежду на рваной холстине небес
Я смертельно устал,
Нарисуй мне надежду акварелью заката
Чужой ледяной акварелью заката на рваной холстине небес.

Завтра вновь протрубит, прогрохочет
Построит затылок в затылок и станет вокруг непохожей,
А потом молчаливо уйдут по приказу,
Уже не надеясь, не веря, еще не любя,
Только я все рисую тебя.

Подправляя побитые осенью тусклые лица прохожих,
И на пыльных картинах выгонных окон,
И на рваной холстине небес,
Я рисую тебя.

Там, где светел день

Когда сойдет последний снег,
Когда вокруг все будто в первый раз,
Вернется в миг движенье рек
Кто вспомнит нас?

Там, где будет ночь без гроз
А за ней рассвет без слез
Там, где светел день.

Когда последний самолет
Пробьет кордоны туч
В урочный час
И боль пройдет
И все пройдет,
Кто вспомнит нас.

Братский вальсок

Пусть ветер крепчает, а нам - трын-трава,
Что зной, что январская вьюга.
По миру гуляет большая братва,
Постреливая друг в друга.

И все до балды - теснее ряды!
Считай, что еще мгновение,
И численность нашей российской братвы
Сравнится с мужским населеньем.

Кто козыри купит - победа в руках,
А кто не купил – пусть пасует.
Большая братва заседает в верхах,
Помельче братва - голосует.
Братва кирпичом постригает ботву
И чести своей не роняет.
Братва в милицейских погонах братву
От той же братвы охраняет.

Вот третий звонок, свет в зале погас -
Я снова стою в кулисах
Мне так не хватает штанов "Adidas"
И стрижки "В гостях у ЛИС'Са"

Но чую, что день приблизится мой,
Поднимем повыше планку -
Я выйду к народу, и всею страной
Мы хором грянем "Таганку"

Таганка, все ночи полные огня,
Таганка, за что сгубила ты меня,
Таганка, я твой бессменный арестант,
Погибли юность и талант в твоих стенах.

Поздравительная

Владимир Вольфович, примите поздравленье
Враги рыдают, а толпа ревет,
Я вам скажу, без всякого сомненья,
Вы выбрали достойный вас народ.

Ведь это мы, простые как березки
Склонились к вам в предвыборной борьбе
Мы так вам верим, товарищ Жириновский
Как может быть, не верили себе.

Но кстати, надо действовать скорее,
Пока не просвистел ваш звездный час
Вначале перевешаем евреев,
Всех до единого, оставим только вас.

А с населеньем разговор короткий
Мы их расположение вернем
Когда затопим их рублевой водкой,
И сверху Кашпировским полирнем.

С Прибалтикой вам не грозят заботы,
Вас там давно и с нетерпеньем ждут.
Один Невзоров с лейкой и блокнотом
Возьмет ее за несколько минут.

А что страна пока лежит в разрухе,
Так есть у нас кому спасать страну,
Россию обустроит Говорухин,
Мы ж с вами двинем прямо на луну.

И уж оттель грозить мы будем шведам, Америке, японцам и т.п.
Чем обеспечим полную победу
И лично вам,
И вашей ЛДП.

Марианна

Дважды в сутки на тридцать минут
Замирает страна у экрана,
Затихает пальба на фронтах,
Вырастают цветы на вершок.
Даже лайнер застыл в небесах -
Это к людям пришла Марианна,
Марианна с экрана глядит на страну,
И впервые в стране хорошо.

Марианна!
Ну до чего ты нежна Марианна!
Я готов и не есть, и не спать
Ради встречи с тобой.
Марианна!
Ты мне мать и жена, как не странно,
Я хочу, как богатый рыдать
Над твоей непростою судьбой.

Без тебя - я не я,
Без тебя мне и солнце - не солнце,
Я молюсь за Луиса Альберто,
Что бы был он богат, прозорлив и здоров,
Есть мечта у меня -
Показать Марианну японцам,
И японцы в момент позабудут тогда
Про наличие двух островов.

Марианна!
Ну до чего ты умна Марианна!
Я могу ровно сутки летать
После встречи с тобой
Марианна,
Королева чужого романа,
Я хочу как богатый рыдать
Над твоей непростою судьбой.

И вот, реву словно сон,
Лишь покажешь головку из сена ты,
Всем твоим конкурентам в единый момент
Я готов дать смертельный отпор
Лишь бы только дали закон,
Я ее бы избрал в президенты,
Потому что мы верим ей больше, чем всем,
Кто у власти стоял до сих пор.

Марианна!
Ну почему ты молчишь, Марианна!
Я продам даже родину-мать
Ради встречи с тобой.
Марианна!
Королева родного экрана,
Я хочу, как богатый, рыдать
Над твоей непростою судьбой.

Нам не сладок бисквит -
Мы горды от мякинного хлеба
Ни "Бурбон" ни "Клико",
Спирт "Рояль" разогреет нам кровь.
Вот поэтому мы
Жрем и жрем эту пресную репу,
И сильнее и круче амуров любых
Наша горькая злая любовь.
Марианна!

Хватит о дальнем береге

Хватит о дальнем береге,
Хватит про новый свет,
Нет никакой Америки,
Да и Европы нет.

Коль рождены на севере,
Здесь нам и доживать
Будем то, что посеяли
Сами и пожинать.

Будем среди людей своих
Близких искать людей
И хоронить друзей своих
И поднимать детей.

В кухнях в Москве и Питере
Вновь до зари говорить
Снова хаять правителей
Снова себя хвалить.

С кем там опять истерика?
Время держать ответ
Нет турецкого берега
И Африки тоже нет.

А нам, бедой не наученным
Все проводив корабли
Слушать голос измученной
Странно родной земли
Тихую песню измученной
Странно родной земли.

Три сестры

Три сестры,
Три создания нежных,
В путь далекий собрались однажды,
Отыскать средь просторов безбрежных
Тот родник, что спасает от жажды.

У порога простившись, расстались
И отправились в дальние дали.
Имя первой Любовь,
А вторая Мечта,
А Надеждой последнюю звали.

А Любовь покоряла пространства,
Все стремилась к изменчивой цели,
Но не вынесла непостоянства,
И ее уберечь не сумели.

И осталось сестер только двое,
По дороге бредут, как и прежде...
И когда вновь и вновь умирает любовь,
Остаются Мечта и Надежда

А Мечта, не снижая полета,
До заветной до цели достала
И достав, воплотилась во что-то,
Но мечтой уже быть перестала.

И осталась Надежда последней,
По дороге бредет, как и прежде
Пусть умрут вновь и вновь
И мечта и любовь,
Пусть меня не оставит надежда.

А сегодня окончены сроки,
Всем обещано дивное лето.
Отчего же мы так одиноки?
Отчего нас разносит по свету?

Только в самых далеких пределах,
Одного я прошу, как и прежде,
Что бы жить и дышать,
И любить и мечтать
Пусть меня не оставит Надежда.

Памяти Бродского

Снег замел пороги и дороги,
Снег ложится и не надо слов,
А по телевизору "Итоги",
На экране - бравый Киселев.

Он привычный гость в любой квартире,
И хотите вы того иль нет,
Вам расскажут, что творится в мире,
И уж перво-наперво, в стране.

Что народ, уставший от обманов,
Демократам завтра скажет "нет"
И народу мил теперь Зюганов,
И его партийный комитет.

И что Ельцин посетил студентов,
Добиваясь только одного:
Чтобы, выбирая президента
Помнили студенты про него.

И что Явлинский лаялся с Гайдаром,
Явной беспринципностью греша,
И что сказал об этом в кулуарах
Жириновский – добрая душа.

И параграф, в обсужденьи коего,
Снова встал парламент на дыбы,
И рабочий путь Егора Строева,
Человека непростой судьбы.

И парад закончив идиотский
Складывая папки, не спеша,
На прощанье фраза:
Умер Бродский, сердце, похоронят в США.

На заднем дворе

На заднем дворе ребята играют в чижа,
И ветер весенний идет на покой,
И тихо поет в первозданной листве тополей,
И мамы зовут нас домой.
Ребята постарше со взрослой шпаной
На столе забивают "козла" под душистый портвейн,
И ссадина, что на коленке почти зажила,
И вечная Пьеха в доме напротив,
Кому то поет, что есть город, тихий как сон,
И этот волшебный закат
Цвета вишни
Неслышно
Накрыл тесный дворик
Прозрачным крылом,
И в форточку мамы все строже зовут нас домой,
И, наверно, пора

И завтра опять будет вечное лето
И день, полный света,
и мы никогда не умрем...

Когда погасят свет,
Когда меня больше нет.

Старая дорога

Давай возвратимся с тобой нашей старой дорогой
Пройдем от порога до солнца, потратив денек
Посмотрим теперь, кто ходит нашей старой дорогой
Хранит ли дорожная пыль следы наших ног?

Ты помнишь, как дорога петляла,
Но мы не ошиблись ни разу
Ни дней, ни подруг не считая под хлеб и вино
Мы шли, не заботясь о цели и вышли на трассу
И сели в машину, ах как это было давно.

Встань на пороге с заплечным мешком
По старой дороге ходили пешком
Она убегала к тенистым кустам
Она пролегала по дивным местам.

Но пахнут летящие дни не травой, а бензином
И вместо беседы лишь холод заученных фраз
И судят о мне и тебе по нашим машинам
Остатки свободы сменив на тормоз и газ.

Встань на пороге с заплечным мешком
По старой дороге ходили пешком
Она убегала к тенистым кустам
Она пролегала по дивным местам.

Он был старше ее

Он был старше ее, она была хороша,
В ее маленьком теле гостила душа.
Они ходили вдвоем, они не ссорились по мелочам,
И все кругом говорили: чем не муж и жена?
И лишь одна ерунда его сводила с ума:
Он любил ее, она любила летать по ночам.

Он страдал, если за окном темно,
Он рыдал, на ночь запирал окно
Он не спал, пил на кухне горький чай
В час, когда она летала по ночам.
А потом, поутру, она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он прощал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.

А он дарил ей розы, покупал ей духи,
Посвящал ей песни, читал ей стихи
Он хватался за нитку, как последний дурак
Он боялся, что когда-нибудь под полной луной
Она забудет дорогу домой.
И однажды ночью вышло именно так.

Он страдал, если за окном темно,
Он рыдал, на ночь запирал окно.
Он не спал, пил на кухне горький чай
В час, когда она летала по ночам.
А потом, поутру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он прощал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.

И три дня, и три ночи он не спал и не ел,
Он сидел у окна и на небо глядел.
Он твердил ее имя, выходил встречать на карниз,
А когда покатилась на убыль луна,
Он шагнул из окна, как шагала она,
Он взлетел, как взлетала она,
Но только не вверх, а вниз.

Он страдал, если за окном темно,
Он рыдал, на ночь запирал окно.
Он не спал, пил на кухне горький чай
В час, когда она летала по ночам.
А потом, поутру она клялась
Что вчера это был последний раз
Он прощал, но ночью за окном темно
И она улетала все равно
И она улетала все равно.

Он играет на похоронах и танцах

Он играет на похоронах и танцах,
Все зовут, там и тут.
И ни там, ни тут, не может он остаться,-
Снова ждут там и тут

И вновь смычок рождает звук,-
Сто новых свадеб, сто разлук.
Он играет на похоронах и танцах,
Вся наша жизнь – одно из двух

Когда стучится в дом беда, не плачь,
Мы здесь с тобой не навсегда,
Что б ни случилось,- никогда не плачь,
Играй, и горе не беда

И когда-нибудь совсем не там, где надо
Выйдет срок, прозвенит звонок,
И я вспомню всех, кто шел со мною рядом,
Все, что смог, что не смог

Ничто не вечно под луной
Я упаду на шар земной,
Пуст не будет комиссаров в пыльных шлемах -
Пусть он сыграет надо мной.

Однажды мир прогнется под нас

Вот море молодых колышет супербасы.
Мне триста лет, я выполз из тьмы.
Они торчат под рейв и чем-то пудрят носы,
Они не такие как мы,
И я не горю желаньем лезть в чужой монастырь,
Я видел эту жизнь без прикрас.
Не стоит прогибаться под изменчивый мир
Пусть лучше он прогнется под нас,
Однажды он прогнется под нас

Один мой друг, он стоил двух, он ждать не привык,
Был каждый день последним из дней,
Он пробовал на прочность этот мир каждый миг.
Мир оказался прочней.
Ну что же, спи спокойно, позабытый кумир,
Ты брал свои вершины не раз,
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть лучше он прогнется под нас,
Однажды он прогнется под нас.

Другой держался русла и теченье ловил
Подальше от крутых берегов,
Он был, как все, и плыл, как все,
И вот он приплыл:
Ни дома, ни друзей, ни врагов,

И жизнь его похожа на фруктовый кефир,
Видал я и такое не раз.
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть лучше он прогнется под нас.
Однажды он прогнется под нас.

Пусть старая джинса давно затерта до дыр,
И пусть хрипит раздолбанный бас,
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть лучше он прогнется под нас,
Однажды он прогнется под нас.

По дороге в Непал

Там, где встретились Труба и Сайгон,
Порвалась связь времен,
Мы cчитали, что слышали звон,
Мы трубили подъем.

Кто остался, помахали рукой,
И отряд поскакал.
Это было бесконечной весной
По дороге в Непал

Говорят, по нам стреляли не раз,
Но мы шли как один,
Не сводя своих восторженных глаз,
С удаленных вершин.

Правда, кто-то возвратился домой,
Кто-то просто пропал.
Это было бесконечной весной
По дороге в Непал

На Тибет дорога прямо,
Слева спонсор, справа лама,
Одинокий, одинокий путь.
Мимо древнего Икстлана,
От "Агдама" до баяна
Напиши мне, мама, как-нибудь
По дороге в Непал.

По обочинам горели огни,
Мы спешили на свет.
Сотый раз тогда казалось, что мы
Обрели свой Тибет.

И на радостях еще по одной.
Кто-то пел, кто-то спал.
Это было бесконечной весной
По дороге в Непал

Там, где встретились Труба и Сайгон,
Никого больше нет.
Там сегодня зеленеет "Дирол"
Там зацвел "Блендамед"

И давно забыты вещие сны
От начала начал
Той, казалось, бесконечной весной
По дороге в Непал.

Проводница

Когда над планетой этой стелется ночь
И человечество отходит ко сну,
Она уже на посту, готова людям помочь
И провожает на покой Луну.

Она стоит королевой,
Машет ручкою левой,
В синем кителе она хороша.
Её важное дело,
Её нежное тело
И до ужаса большая душа.

Если ты веришь в чудо,
И ставишь на свою звезду,
Ты, во что бы то ни стало,
Познакомишься с ней,
А так же, все, что я имею в виду

Какой это кайф, кайф…..
Проводница, проводница…

Официант, как юла, сдувает пыль со стола,
Когда она идет в вагон-ресторан.
Её дед по мамаше был Дерсу Узала,
Её прадед был Сусанин Иван

Она проводит тебя по скалистым горам,
И не оступится на горной тропе,
Она нальет тебе чай в стакан,
А затем уйдет в свое купе

Если ты веришь в чудо,
И ставишь на свою звезду,
Ты, во что бы то ни стало,
Познакомишься с ней
А так же, все, что я имею в виду

Какой это кайф, кайф…..
Проводница, проводница.

Фрейлекс

Боже ж мой,
Я влюбился опять как мальчик
Я любой поцелую пальчик
С прелестной ручки, любимой вашей
Ах, мадам,
Ваших форм меня так тревожат
И любовь мое сердце гложет,
Даже по утрам.

Ах, ах, как же это,
Я снова жду ответа
На свой прямой вопрос, не томите,
Сердце мне не рвите
Скажите ж да, и таки да, и всех делов.

Но зачем
Видеть вам моих недостатков?
Будем с вами мы жить в достатке,
И в Баден-Баден на воды ездить
Дайте срок,
Понаделаем мы детишек,
Не смотрите, что я не вышел ростом
Смех не в том.

Ах, ах, как же это
Я снова жду ответа
На свой прямой вопрос, не томите,
Сердце мне не рвите
Скажите да, и таки да и всем ле хайм.

Ах, ах, как же это
Открой буфет, Жоржетта
Уже ж десятый час, не томи же
Сердца стук все ниже
Так пиво ж есть
Налей скорей,
Адзохен вей.

стихи - Петр Подгородецкий

Такие дела, ангел мой

Когда над Москвой весна на дыбы
Утерян покой, он слышит звуки трубы
Он бросит станок, он вывесит флаг,
Отпустит охрану, пойдет просто так.
И крылья весны поднимут его,
Он страстно влюблен, пока не ясно в кого
Но он не придет сегодня домой
Такие дела, Ангел мой

И в море огней и сказочных дам
Он словно фрегат, легко скользит по волнам,
И ванты поют и пушки горят,
И в каждой томится забитый заряд.
Здесь где-то расчет, а где-то кураж,
Смотрите, как он заходит на абордаж
И вот к борту борт над пенной волной
Такие дела, Ангел мой

Когда расцвело и в небе дыра
И чувство ушло и возвращаться пора
Он выпьет вина он вывесит флаг
«До скорого, заяц, все было ништяк!»
Он прыгнул в метро он сел в «Мерседес»
Пустился пешком и на дерево влез
Во всем остальном он как бы с тобой
Такие дела, Ангел мой.

Старая песня о главном

Если все не так и на сердце мрак,
Если душу гложет печаль.
Поезжай, дружок к ленинским горам,
И вглядись в бескрайнюю даль,
Путь перед тобой ляжет город твой
Город голубых площадей
И боевой и трудовой
Славы советских людей
Тихо-тихо плещет Москва-река
Спит портниха, Спит руководство ЦК (на дачах)
Пусть на башнях звезды горят в облаках
Сладко ты спишь, черный малыш
В добрых еврейских руках
Сладко ты спишь, черный малыш
В крепких советских руках

Здесь одни друзья, здесь грустить нельзя
Сколько с ними песен не пой
Если уж один скажет тебе «да»
Значит, скажет «да» другой (и третий)
Лишь отдай приказ - встанут в тот же час
Отгремев, закончат бои
В зной и в пургу бьют по врагу,
А иногда по своим.

Сладко-сладко плещет Москва-река
Спят солдаты, спят по баракам Зека (на нарах)
Выше крыши дремлет пилот в облаках
Тихо ты спишь, черный малыш
В добрых еврейских руках
Сладко ты спишь, черный малыш
В длинных советских руках.

Я рядом с тобой

Когда погасят свет,
Когда меня больше нет,
Когда затихнут слова,
Когда укрыта трава,
Листвой, опавшей листвой,
Когда осень принесет покой,
Ты помни, я рядом с тобой.

Когда пройдет зима,
Беда отступит сама,
Считай, что я ни при чем,
Тебя укроет плащом,
Другой, тебе дорогой,
Пусть он думает,
Что он такой
Ты помни, я рядом с тобой,
Ты помни, я рядом с тобой.

Игорю Саульскому

Он пригласил нас в дом последний раз.
Прощание? Поминки? Или проводы?
Не знаю. Но горел на кухне газ,
И были убедительными доводы
С которыми он нам преподносил
Свое прощанье.
Возражать не смели,
Не то чтоб спорить не хватало сил,
Он не хотел.
И долго мы сидели
За странно неустроенным столом,
Нас много. Он один. И старый дом
Как будто неохотно с ним прощался.
Вино лилось рекой. Никто не признавался,
Что в этот раз прощаемся всерьез.
И было нарочитое веселье,
И он шутил, и хохотал до слез,
И с каждой шуткой будто удалялся
В чужой нам мир. В чужое новоселье.
И некая стена, как из стекла,
Нас разделяла, становилась толще.
И, наконец, настала тишина.
Конец. И ничего не будет больше.
Но было утро. Из последних зим
Нас та зима не баловала снами.
Я шел и думал - что же мы творим?
Что будет с ним
И что же будет с нами.

Необычайно грустная песня или телега

Синеет небо, простор полей,
Вся жизнь - телега, я еду в ней.
Кругом ухабы, кругом поля,
И конь мой слабый
Несет меня
Туда, где нет меня.

Столбы считаю весь долгий путь,
И сам не знаю, куда свернуть.
Мой конь убогий совсем простыл,
Сбивает ноги,
Плетется, просто не жалея сил.

Уж еле-еле мой конь несет меня,
Мне надоело кормить коня.
Я ненавижу судьбу свою,
И что увижу - про то пою.

Туманные поля

Я видел странный сон,
Как будто новый день пришел,
И опустела вдруг Земля.
И гляжу в мое окно, и прямо за моим окном
Лежат туманные поля.

И я открыл окно, и долго-долго я кричал,
И ждал, что вдруг ответят мне,
Но тихо плакал дождь, и ветер все кого-то звал,
И было пусто на Земле.

Я шел двенадцать дней,
И понял, что окончен путь,
И никого не встречу я.
На сотни лет вперед, куда я только мог взглянуть,
Лежали серые поля...

Открой свое окно,
Взгляни на мир сквозь краски дня,
И ты увидишь все равно
Пустые серые поля...

Скрипач, который играл на танцах

В полном зале бал,
Шумный карнавал,
Для всех скрипач играл,
А зал плясал и хлопал от души.
Но скрипач играл и сильно горевал,
Поскольку целый зал
Не понимал
Как звуки скрипки хороши.

И вот скрипач устал,
Встал, покинул зал,
Сказав, что кончен бал,
И кончен бал,
И зал пустеет в миг.
И никто не знал как скрипач устал,
Ведь каждый отдыхал,
И не страдал,
И слушать скрипку не привык.

И каждый был доволен,
Что попал на бал
И вскоре будет новый бал
С известным скрипачом.

Посвящение хорошему знакомому

Пусть люди тебя называют ослом,
Но как тебе повезло:
Ты веришь всерьез, что в почете добро,
И в то, что наказано зло.

Тебя обмануть не трудно ничуть,
Ты это снесешь с улыбкой -
Ты веришь, что некому нас обмануть,
И в то, что обман - ошибка.

Лишь сильному стоит тебя поманить -
И ты побежишь к господину,
А в лошадь тебя захотят превратить -
Послушно подставишь спину.
И пусть тебе люди плюют в глаза,
А ты сильней всех на свете.
Тебя никогда не убьет гроза
И не сломает ветер.

Таких стороной обходит волна,
И ты всегда на замечен,
И если на каждого ляжет вина -
Тебя обвинить будет не в чем.

А если накажут - ты это снесешь
И вновь обретешь свободу,
Сквозь долгие годы себя пронесешь
И сохранишь породу.

Вот что странно

Вот, что странно!
Я долго думал, что нас ждет,
И вот, что странно -
Что ждет - сам черт не разберет.
И чем мы дольше будем ждать,
Тем меньше будем понимать.

Вот, что странно,
Я долго думал, что нас губит
И вот, что странно,
Нас губят те, кто нас не любит,
И если тех, кто нас не любит
Станет больше, чем тех, кто любит -
Скоро нас совсем погубят.

Вот, что странно!
Я думал, что же нам поможет,
И вот, что странно!
Что нам помочь никто не сможет.
И если даже вдруг, похоже
На то, что кто-то нам поможет -
Это очень странно даже.

Вот, что странно!
Я долго думал, как нам быть,
И вот, что странно -
Нам остается только пить.
И чем мы больше будем пить,
Тем легче сможем все забыть.
Вот, что странно.

Мой мир

Говорят, что мир сошел на нет.
Говорят, что шансов больше нет.
Говорят, что мы живем последние года,
Я не верил в это никогда.

Говорят, что мы в конце пути,
Что пути к спасенью не найти,
Говорят, что завтра мир
Сорвется в никуда,
Я не верил в это никогда.

Это мой мир -
Все, что в жизни мне досталось,
Мой мир -
Где печаль моя и радость.
Мой мир -
Светлый мир,
В котором мы живем.

А если я хочу, чтоб было так всегда,
А если мы хотим, чтоб было так всегда,
А если все на свете захотят,
Чтоб было так всегда -
Надо лишь сказать друг другу "Да!"

Сколько дел и друзей...

Сколько дел и друзей
Я беспечно оставил,
Отложил,
Как казалось тогда, до поры,
Сколько слов не сказал,
Сколько точек не ставил,
И прошел в полводы,
И сыграл в пол-игры.

Лучшим доктором в мире
Считается время.
Я давно не грущу,
Обходя этот дом.
А пройдешь мимо дома -
И что-то защемит,
И чуть-чуть поболит,
И отпустит потом.

Скажем прямо

Скажем прямо, я поверить был бы рад
В то, что светлый день вернется к нам назад,
И, что каждый сам себе построит дом,
И, что краски не смываются дождем.

Скажем прямо, я поверить был бы рад
В то, что мир весьма похож на детский сад.
Только правды ради следует признать
То, что дети не умеют воевать.

И если с детских лет сомнений нет,
Что на семь бед один ответ.
Кто каждый будет раз держать ответ.
И вы спросите у меня тогда:
Хотел бы быть я с ними? - Я
Сказал бы: "да", но я отвечу: "нет!"

Скажем прямо, я поверить был бы рад,
В то, что нету на пути у нас преград
И, что в мире скоро вымрут дураки,
И, что могут ошибаться лишь враги.

И если с детских лет сомнений нет,
Что на семь бед один ответ.
Кто каждый будет раз держать ответ.
И вы спросите у меня тогда:
Хотел бы быть я с ними? - Я
Сказал бы: "да", но я отвечу: "нет!"

Я устал

Я устал встречать знакомых и гадать, кто друг,
Вынимать улыбку снова из кармана брюк.
Я устал искать тепло в глазах, где нет тепла,
И играть в пустые слова.

Я устал смотреть сквозь окна в твой холодный дом,
Лгать себе, что для меня есть место в доме том,
Лгать себе, что мне помогут хоть иногда,
Если вдруг со мной беда.

Я устал искать рассветы в тусклых красках дня,
Я устал, усталость эта мучает меня.
Если б только ты поверил, если бы ты знал -
До чего я сильно устал...

Пооткрыли вновь церквей

Пооткрыли вновь церквей, будто извиняются
И звонят колокола в ночь то там, то тут
Только бог нет и нет, ангел не является
Зря кадилом машет поп и бабушки поют.

А Бог оставил нам в наказ старые инструкции
Почерневший образок высохших елей
Ну а сам покинул нас после революции
И теперь в других краях, где живут светлей.

Мимо кассы, чтоб быстрей, взял портвейн «Таврический»,
Возвращаюсь и смотрю, верится с трудом
Кто-то в черном у дверей смотрит иронически,
Отпираю дверь ключом, приглашаю в дом.

Толь виденье, то ль обман, то ль к беде, то ль к радости
Толь плевать через плечо, то ли голосить
Достаю второй стакан, набираюсь храбрости
Мне так много у него следует спросить.

Я давно другим не лгал, врать вообще не хочется
Только вот не врать себе во сто крат трудней
Я хочу спросить у Вас, Ваше одиночество
Как бы веру сохранить и что мне делать с ней?

А еще вопрос такой, каково покойникам?
Отчего маршрут туда день и ночь открыт
Но в конце не ждет покой с тихим светлым домиком
Не хранят меня глаза Ваших Маргарит.

Я бы был ужасно рад слышать Ваше мнение
Только молча гость сидел, попивал вино
Да смотрел программу «Взгляд», депутатов прения
На часы взглянув зевнул и вылетел в окно.

И в раскрытое окно ночь глядит загадочно
Дыры звезд на платье тьмы – драный материал
Дел, как видно, у него без меня достаточно
Ну а может он, как я, силы утерял
Ну а может он, как мы, знанье утерял
Ну а может он, как мы, веру утерял.

Я хотел бы пройти сто дорог...

Я хотел бы пройти сто дорог,
А прошел пятьдесят,
Я хотел переплыть пять морей -
Переплыл лишь одно.

Я хотел отыскать берег тот,
Где задумчивый сад,
А вода не пускала
И только тянула на дно.

Я хотел посадить сто деревьев
В пустынном краю,
Я пришел в этот край,
Только ветер унес семена.

И из сотни дверей
Так хотел отыскать я свою
И как будто нашел,
А за ней оказалась стена.

Так хотел я постичь этот мир
И, увы, не постиг,
Но не зря это горькое счастье
Мне Богом дано.

Жить в стране недопетых стихов,
Ненаписанных книг,
Чтоб из тысяч несказанных слов
Вам сказать хоть одно.

Весь мир сошел с ума

Лучшие люди построили город,
Построили город из белого камня,
Из белого камня у медленной речки.
У медленной речки, на солнечном месте.
Весь мир сошел с ума.

Лучшие люди украсили город,
Украсили город детьми и цветами,
Детьми и цветами, цветами и песней.
И верили свято, что это навечно.
Весь мир сошел с ума.

Лучшие люди разрушили город,
Разрушили город из белого камня,
И место и речку сровняли с землею,
И землю покрыли железом и кровью.
Весь мир сошел с ума.

Лучшие люди построили город,
Построили город на выжженном месте,
Украсили город детьми и цветами,
И верили свято, что это навечно.
Весь мир сошел с ума.

Если бы мы были взрослей

Я, десять лет назад, не обходил преград,
Бывал им только рад
Да, было веселей!
Я, бы мог повернуть назад,
Если бы мы были чуть взрослей

Вот, опять неверный ход – я очки терял
И я не понимал,
Что можно проиграть
Но одно меня спасло
Что в те годы я не любил читать

Как сделать новый шаг – может напрямик
А может быть в обход
Где мягче, где теплей
Каждый шаг я б прошел не так
Если бы мы были чуть взрослей.

Она желает (свалить из СССР)

Она не любит дневной свет,
Принципиально не читает газет,
Она чужда любых сфер,
Она мечтает свалить из СССР.

Ей надо встретить принца из далекой страны
Он снится ей и ночью, и днем,
И каждый день наполнен состояньем войны
И вот уже 15 долгих лет она мечтает о нем.

Она выводит собак
Она идет как на войну в кабак
Она не курит и не пьет
Она раскидывает сети, замирает и ждет.

Она не любит читать книг
Но изучает иностранный язык
Ей тридцать пять, ну и что
Она не хочет понять, что этот поезд ушел.

У свободы недетское злое лицо

Просто странно, что нас не свели на нет
Эти семьдесят лет -
Голова в облаках, а ноги налиты свинцом.
Кто-то рано сыграл отбой,
Мы выходим на свет -
У свободы недетское злое лицо.

Парни в кожаных куртках держат масть,
И вы уже не нужны никому -
Эти парни не любят ни честных, ни подлецов.
Если в лоб тебе смотрит ствол -
Уже ни к чему кун-фу -
У свободы недетское, злое лицо.

На замене замена - не надо слез!
На пиво вместо пены – дихлофос,
Вместо доброго слова – собачий лай,
Вместо добрых песен – "Ласковый май"
Если очень долго бить в стену лбом,
Со временем лоб превратится в лом.

Сто невидимых стен хуже каменных стен -
Мы опять у себя в плену,
Я дышу, я еще не читаю себя мертвецом.
Слишком рано спасать себя,
Слишком поздно - страну,
У свободы недетское злое лицо.

На замене - замена: дело - на слово,
Вместо памяти сердца – "Память" Сычева,
Вместо шила и мыла - редька с хреном,
Вместо старого пленума - новый пленум.
Если очень долго бить в стену лбом,
Со временем лоб превратится в лом.

Между тем, что было, и тем, что будет

Между тем, что было и тем, что будет,
Времени тетива.
От "Было" к "Будет" шагают люди,
Явившись на свет едва.

А время вновь над нами смеется -
Шаги и дни сочтены
На золотом циферблате Солнца,
Над маятником Луны.

И дни кораблями уйдут от причала
Навеки, но знаю я,
Как все, что было пройти сначала,
Вернув на круги своя.

И я стрелу Любви вынимаю,
И поднимаю лук,
И прямизну тетивы ломаю,
И лук сгибается в круг.

Вот ближе и ближе, "Было" и "Будет",
И, вроде, моя взяла,
Но пальцы сорвались,
Как в пропасть люди,
И в небо ушла стрела,
Но пальцы сорвались,
Как в пропасть люди,
И в Вечность ушла стрела...

Битое стекло

Нас манили светлые вершины,
Но бесследно время утекло,
И в дороге дальней,
От мечты хрустальной
Нам осталось битое стекло.

Мы с врагами мысленно сражались.
Но пришел момент и понял я,
Что среди врагов,
Нет у нас врагов,
Худшие враги – твои друзья.

Новый день придет -
Ты пойди спроси его,
Сколько дней осталось
Светлый праздник ждать.
Он уйдет
И не скажет ничего,
Потому что завтра
Будет день опять.

Осень пролетела незаметно,
И на юг умчались стаи птиц,
И в процессе дней
Вместо журавлей
Всем раздали комнатных синиц.

Ветер все сильней

Как же так? Видишь, друг
Мы уже почти одни
Тот же мир, только уже круг и еще короче дни.
По земле и небу, по воде и хлебу
С каждым днем все ближе поступь четырех коней.
Не танцуй на крыше, ветер все сильней.

Как же быть? Рвется нить
Ветер не остановить
Врут про рай, значит скоро край
Не спасти, не сохранить.

Поднимая в воздух и кресты, и звезды,
Ветер движет нами,
Сколько нам осталось дней?
Бить поклоны поздно,
Ветер все сильней.

Имитация

Она сидела за столиком у окна,
И он как бы случайно смотрел туда -
Она была ничего, она была одна?
В ее взгляде как бы читалось «Да».
Время суток позволяло сыграть игру,
Время года велело стрелять в упор,
И он как бы случайно подсел к столу
И как бы небрежно повел разговор -
Имитация...

Он больше любит коньяк, она - сухое вино.
Подали двести сухого и сто коньяку.
Она оба любят группу «Кино»
И не любят «Яблоки на снегу».
Он свободен до часа - немалый срок,
И она до двенадцати - хоть куда.
Он предложил зайти к приятелю на огонек.
Она, как бы подумав, сказала «Да». -
Имитация.

Его приятель на кухне как бы читал,
Пока они занимали его кровать.
Все случилось быстрее, чем он ожидал,
И несколько хуже, чем она могла ждать.
Через двадцать минут они вышли вон -
Три рубля на такси - небольшая беда.
Она сказала: «Звони». Он записал телефон,
По которому не позвонит никогда -
Имитация.

И он сбежал в метро, бросив ей: «Пока!»
Он просто был рад, что остался один.
А над ним, догорая, тлела Москва
Головешками окон, углями витрин.
Время выключить свет, стиснуть зубы и спать,
Чтобы хотя лет пять не очнутся от сна, -
Ее дома как бы ждала ее мать,
Его дома как бы ждала жена -
Имитация.

Я хочу знать

Если ни царь, ни Бог
Нам уже не помог -
Чтобы сохранить
И порядок и строй,-
Очень нужен новый герой.
Он народ спасти готов
От масонов и жидов,
У него есть
Ум, совесть и честь
И колода пламенных слов.

Он услышав слово "рок",
Нажимает на курок.
Кто на рожон лез,
С толком или без,-
Все валить поедут лес.
У него - друзья в ЦеКа,
Словно лом, тверда рука,
Издалека
Он учует врага
И будет бить наверняка.

Я хочу знать,
я хочу знать,
я хочу знать -
Сколько нам ждать,
сколько нам ждать,
Сколько нам ждать?
Шапки долой,
встать в строй,
два шага вперед -
Новый герой
Нас к новой победе ведет.

Он рыдает под баян,
Хоть сейчас готов в Афган -
Этот герой
За державу горой,
И люди за него горой.
Снова будет колбаса,
Все народы станут "за" -
В пику козлам
Из "Империи зла"
Мы к солнцу повернем глаза.

Я хочу знать,
я хочу знать,
я хочу знать -
Сколько нам ждать,
сколько нам ждать,
Сколько нам ждать?
Шапки долой,
встать в строй,
два шага вперед -
Новый герой
Нас к новой победе ведет.

Бурьян породил бурьян

Непокорные шли мишенями в тир
Для любого была готова стенка
Нас учили изменять окружающий мир
Академик, товарищ Трофим Лысенко

И пахан от обмана пьян,
Ожидал чудес от земли и неба
Но бурьян породил бурьян
Из бурьяна не выросло белого хлеба
Бурьян породил бурьян.

Все что били нас как последних врагов
Поменяли сегодня кистень на бубен
Нынче взгляд их не так суров
Нынче можно, нынче голов не рубим.

Онемевшими от оков
Я с трудом учусь шевелить руками
Но волки плодят волков
Из волчонка не вырастет трепетной лани.

Вновь отошла гроза
Осветлел пейзаж, затихли звуки
И тот час же те, кто всегда были "за"
По команде подняли руки.

Разобраться поди сумей
Кто с тобой до конца, а кто лишь около
Черви плодят червей
Из червя не вырастет гордого сокола.

Бурьян породил бурьян (Слава труду!)
Волки плодят волков (Слава труду!)
Черви плодят червей (Слава труду!)
Бурьян породил бурьян (Слава труду!).

Шанхай блюз

Давным-давно
Когда нам было все равно,
Что пить, с кем жить, как быть
И время проходило хай-фай
Мы пели блюз Шанхай.

Когда свет, свет побед
Прошлых лет, сказал тебе "Привет"
Ну что ж, пускай, ты голову не опускай,
И вспомни, вспомни блюз Шанхай.

Соберем старый хор
И возьмем любимый ля-мажор
Тогда – года – не беда
А не веришь – ты мне сам подыграй
Все тот же блюз Шанхай

А потом, за столом
О былом, и о том, и о сем
Мы споем, и нальем, и снова нальем.
Пусть это будет не чай,
Помянем блюз Шанхай

Шанхай блюз, Шанхай блюз...

стихи - Сергей Миров
музыка - Евгений Маргулис, Владимир Сюткин

Оторвись от забот

Из кинофильма "Бармен из "Золотого якоря".

Стены , стены..
Как уйти от стен
В те места,
Где их нет совсем? -
Выдумай море
В городской черте,
Солнца круг
B голубой воде,

Оторвись от забот,
Пусть тебе повезет!
Слышишь, море поет,
Зовет.
Еще один весенний день -
И тронется лед.

В городе полдень,
Все спешат, но спят.
Шум машин, но часы стоят.
Выдумай ветер
И рискни догнать,
Вслед за ним
И не надо ждать.

Оторвись от забот,
Пусть тебе повезет!
Слышишь, море поет,
Зовет.
Еще один весенний день -
И тронется лед.

Я не видел войны

Я не видел войны:
Я родился значительно позже,
Я ее проходил
И читал про нее с детских лет;
Сколько книг про войну,
Где как будто все очень похоже -
Есть и это, и то,
Только самого главного нет

Я не верю певцам
На эстрадах, украшенных светом,
Сомневаюсь в кино:
Там, в кино, как-то очень цветно.
Кто всерьез воевал,
Почему-то не любит об этом,
Может быть, потому,
Что об этом в словах не дано?

Только слышишь: звучит,
Проступает из стен Ленинграда,
Тихо-тихо поет
И в тебе, и во мне, и вокруг...
Может быть, про войну
Лишком много и громко не надо,
Чтобы ревом фанфар
Не спугнуть, не убить этот звук?

Сорок раз был январь,
Сорок раз - праздник первого снега,
Сорок раз таял снег,
Отступая с приходом весны.
Сорок лет – это миг,
Это даже еще не полвека.
Как недолго пока
Удавалось прожить без войны!

Когда поднимались травы...

Когда поднимались травы
Высокие, словно сосны
Неправый казался правым
И боль становилась сносной.

Зеленое море пело
На век снимая усталость
Весне не будет предела, казалось
А что осталось?

Остался бездомный ветер
Осенний звон погребальный
И лист последний на свете
На черной дороге дальней.

Весною нам все известно
И все до предела ясно
Мы дрались легко и честно
И это было прекрасно.

И часто в бою казалось
Победа в руки давалась
И нужно самую малость казалось…
А что осталось?

Остались стены пустые
И бельма белых портретов
И наши стяги святые
Обрывками старой газеты.

И выше любого хотенья
Сильнее любого знанья
Вечное жизни цветенье
И вечное умиранье.

Уведите детей...

Уведите детей.
Снимите шляпы
Верующие –
Целуйте крест:
Сегодня,
Где-то в половине пятого
По городу пройдет
Удивительнейший оркестр.

Там будут все:
Гиганты и карлики
Совсем молодые
И снега седей.
Будут Музыканты –
Большие и маленькие:
Оркестр Совершенно
Глухих Людей

Они исполнят:
Гимн Повседневности,
Реквием Клятвам
На Старой Крови,
Марш Равнодушия,
Оду Посредственности
И вечную Тему
Чьей-то Любви.

Они всех вокруг
Поразят горением,
Как делали это
Миллион лет подряд,
И будут святы
В своем откровении,
Ибо не ведают,
Что творят.

Но скоро шеренга
За городом скроется,
Шагами замучив
Дорогу - змею,
И вы не успеете
Даже расстроиться.
И жизнь опять
Войдет в колею.

Бег по кругу

Секунды пульсом бьют в висок,
И пот со лба бежит,
И пыль из-под усталых ног,
Как пыль из под копыт.
И с круга все сошли давно,
Остался только я -
Я должен обогнать себя,
Ведь каждый ставит только на меня.

Бег по кругу,
По кругу без конца.
Бег по кругу,
И нечем пот стереть лица.
Бег по кругу
И летом и зимой...
Скажи мне, ради Бога, друг,
Что стало с тобой?

Я день назад беды не знал
И бегал, где хотел,
И сам дороги выбирал,
И в беге преуспел.
И вот теперь я заперт в круг,
Друзей своих любя:
Попробуй, подведи-ка друг,
Того, кто все поставил на тебя!

Я вижу слева дивный лес,
А там, за лесом, луг...
Но нету для меня чудес,
А есть проклятый круг.
И я со зла бегу быстрей,
Бегу, себя кляня,
Бегу, как будто, что-то должен тем,
Кто все поставил на меня.

Бег по кругу,
По кругу без конца.
Бег по кругу,
И нечем пот стереть лица.
Бег по кругу
И летом и зимой...
Скажи мне, ради Бога, друг,
Что стало с тобой?

Блюз о безусловном вреде пьянства

Я глаз не мог открыть,
Я долго думал, что же будет
Если станут пить чуть больше наши люди
И какой ущерб огромный понесет страна
От этой водки и вина.

Писатель на посту,
Стоит, не унывает
Видит за версту
И мысли выражает
Не смог бы столь глубоким быть его роман
Когда бы был писатель пьян.

Рабочий у станка,
Стоит на вахте гордо
Норма высока, его движенья тверды
Но ни за что на свете он не дал бы план
Когда бы был рабочий пьян.

Колхозник хлеб убрал,
И был объявлен знатным
Капли в рот не брал
И трезвым был, понятно
Не разобрал бы он, где плуг, где борона
Кода бы выпил он вина.

И мы должны понять,
Что надо нам стремиться
К тому, чтоб твердо знать -
Когда остановиться.
А если понял, подставляй стакан,
Да только не напейся пьян.

Белый день

Белый день бывает только раз
Только раз за десять тысяч лет
И лишь на миг откроются глаза
В этот день.

Ты поймешь, что истин в мире нет
И увидишь в этом высший смысл
И ты поймешь, как мал любой ответ
И все, что ты знал.

Ты узнаешь, что такое боль
И что такое свет, и что такое тьма
И ты не зря на свете проживешь
Если ты успел заметить, что вчера
Был белый день.

Маленький город

В маленьком городе без перемен
Много зим и лет
В окнах домов цветы,
Ночью в пекарне топится печь
И печется хлеб,
Скоро сведут мосты,
Дворник метет мостовую метлой -
Такой одинокий звук
И никого вокруг.
Бури и беды обошли стороной
Маленький город мой.

В маленьком городе над рекой
Тишина и покой,
Плавно вода течет.
Я бы вернулся туда зимой,
Как к себе домой, -
Прямо под Новый год -
Слушать, как падает снег за окном
Сном тех далеких дней,
Видеть глаза друзей...
Жаль, что уже никогда-никогда
Мне не попасть туда...

Видеомагнитофон

Быстрей чем погода,
Меняется мода,
Попробуй за ней уследи!
Я жил по старинке,
Я слушал пластинки
И думал, что всех впереди,
Но Сашкина Алла
Мне как-то сказала,
Что нынче я просто нелеп
И что, к сожаленью,
По общему мненью,
Мне видео нужно, как хлеб.

Это видеомагнитофон,
Это видеорай, это видеосон,
С ним не надо плясать или петь,
Просто молча сидеть и смотреть.

Я очень собрался,
Задаче отдался:
Полгода не ел и не пил,
Копил, экономил
На шмотках, на доме,
Но видео все же купил.

Ни кофе, кефира,
Пустая квартира,
И джинсы сносились до дыр,
Но вижу запретный,
Такой разноцветный
Капиталистический мир.

Две первых недели,
Как сон пролетели.
На деле оно тяжелей:
Не знал я, ей богу,
Что в мире так много
Далеких и близких друзей.

Идут как на сходку,
Кто с бабой, кто с водкой,
У каждого в мыслях одно:
Иль в шутку иль строго,
Спросить от порога:
"Какое сегодня кино?"

Сидят как бараны,
Уткнувшись в экраны,
Уходят не раньше шести.
Я утром проснулся,
Вокруг оглянулся,
И резкость не смог навести.

Стерпев эту муку,
Дрейфуя по звуку,
На службу я все же попал,
Там силы утроил
И резкость настроил,
Но цвет почему-то пропал.

Под спудом комплекса
Насилья и секса,
Я чувства свои берегу,
И в тайне страдаю
Без фильмов Гайдая,
Тоскую по Бондарчуку.

Где рвется - там тонко,
Я сплю сном ребенка
И вижу волшебные сны:
На всех на моих,
На семнадцати пленках -
"Семнадцать мгновений весны".

В круге света

Мы не знаем, сколько мы дали кругов -
Мы уже не помним пути:
Слишком долго и дружно мы взгляд устремляли вперед.
Мы построили столько стен от врагов,
Что сами уже взаперти,
И надежно потерян ключ от главных ворот.

С детства нас учили быть первыми в мире,
Научили стоять в стороне,
Поднимать вверх руку, не прерывая сна.
Если все вокруг говорят о мире,
Значит дело идет к войне -
Слишком часто новой зимой завершалась весна.

В круге света
Были мы рождены в пути.
В круге света
Почему мы не можем друг друга найти
В круге света?

В тишине, как в бреду, мы забыли беду -
Может быть, в этом наша беда:
Долго шли в никуда, уверяя, что видим свет.
Мы построили слишком большой корабль.
Он останется здесь навсегда:
До ближайшего моря сто верст и дороги нет.

Мы узнали такое количество правил,
Что не можем начать игры,
Уповая на завтра и не считая дней.
Что же мы никак не прочистим горло -
Нам уже развязали рты,
И только голос вчерашних песен сильней и верней...

В круге света
Были мы рождены в пути.
В круге света
Почему мы не можем друг друга спасти
В круге света?

Песня перемен

Всё меняется – так справедливо считается,
Набирает разгон перемен колесо.
И, конечно же, многое в мире меняется,
Но при этом, увы, безусловно, не всё.

Пусть дороги давно как асфальтом покрытые,
Но лежат всё по тем же, по древним местам –
Мимо храмов Господних, что ныне забытые,
Словно вечный поклон золочёным крестам.

Всё меняется.
Что ж сокрушаться и плакать?
И скалу пробивает зелёный росток,
Только солнце всё так же садится на западе,
И пока никуда не сместился восток.

Да и люди, хоть видели мало хорошего,
Точно так же доверчивы, как в старину:
Точно так же беспечно взирают на прошлое
И считают последней любую войну.

Точно так же все верят в свою исключительность,
Удивляясь, что нет подтвержденья тому,
Без обмана все так же не мыслят действительность,
Точно так же идут под расстрел и в тюрьму.

Только время летит, от движенья от быстрого
Всех заносит порою, не только меня.
Но сильней отличается выстрел от выстрела,
Чем сегодняшний день от минувшего дня.

Дай мне ответ

Как много дней ты провел среди друзей?
Пока не понял, что ты совсем один.
И сколько ты искал путей к мечте своей?
Пока не понял, что дороги не найти,

И сколько дней ты ждал любви своей,
Пока не понял, что такой на свете нет?
Скажи, с какого дня ты стал обманывать себя?
И дай мне, дай мне, дай мне ответ.

Как много ты узнаешь ерунды,
Пока не поймешь, что ты не знаешь ничего.
И сколько раз ты ходил вокруг беды?
Пока тебя не затянуло самого.

И сколько сил ты за дело положил,
Пока не понял, что смысла в этом нет?
Скажи, с какого дня ты стал обманывать себя,
И дай мне, дай мне, дай мне ответ.

День рожденья

Сегодня теплый день,
И в этот день я
Я хочу поздравить Вас:
У Вас сегодня день рожденья -
Так в добрый час!

И стол накрыт давно,
Сегодня к Вам придут друзья,
Придут друзья друзей,
Которым все равно -
К Вам можно или к Вам нельзя.

И будет много выпито вина
За праздничным столом,
И мальчик у окна
Напьется пьян:
В том не его вина,
И он не хулиган,
Он просто с Вами не знаком.

И кто-то вдруг решит,
Что девочка напротив так мила
И он давно хотел такой.
И, чтоб беседу поддержать,
Она не станет возражать,
Но скоро ей домой бежать,
И он махнет рукой.

И будет много слов
О дисках и джинсах,
И о погоде в небесах,
А на часах
Уж за полночь давно.

И опустел Ваш дом,
И за окном
Уже мерещится рассвет.
Друзей уж нет -
Друзья ушли давно,
Лишь одиночество одно
Забыто Вами на столе,
Как будто пачка сигарет.

Спешу поздравить Вас -
Сегодня стали Вы
На целый год старей...

Лица

Ночью нам дарован покой,
А днем, на беду, не спится,
И люди проходят, бескрайней рекой,
Как флаги, несут свои лица.

Я в них горький миг утешенья искал,
Дарил я им радости миги.
И их до сих пор я читать не устал,
Как с детства знакомые книги:

Есть лица в виде закрытых дверей,
Ключа от которых нет;
Есть лица, которые солнца теплей -
Из тех, что нам дарят свет.

И часто я замечаю,
Что в лицах тепло убито,
Все меньше дверей открытых,
Все больше дверей закрытых.

И часто похоже,
Что в день непогожий,
Случайный прохожий
Тебе не поможет,
И все же...

Когда я вижу вас разом,
Очень разные люди,
Я верую в светлый разум
И в то, что он добрым будет.

Воды нашей реки (Посвящение Булату Окуджаве)

Воды нашей реки,
То недвижимы, то бешено быстры,
И не в силах никто
Предсказать накануне их ход -
Словно звуки,
Из-под нервной руки пианиста,
Что играет без нот
И не знает двух нот наперед.

Клавиш черных и белых
Вековой разговор -
Наши белые дни
Переложены черным днями,
Но мелодия льется,
И никак не погаснет костер -
Значит мы не одни,
Значит кто-то невидимый с нами.

Ах, господа,
Ваши руки и помыслы чисты
В вечной битве
За право мужчин быть всегда наверху,
Но, стреляя друг в друга,
Я прошу не попасть в пианиста -
Их так мало осталось
На нашем мятежном веку.

Он всем вам нужен -
Он и сам это не понимает,
Соединяя
Ваши души в пассажи свои,
И, к тому же,
Кто еще вам сыграет
В день, когда вы закончите
Ваши бои.

Попеременно,
Вправо и влево толкая веслом,
Движемся мы
В старой лодке по воле теченья -
Вот и арена,
Где зло будет биться со злом,
И седой пианист
Потихоньку играет вступленье.

Памяти Высоцкого

Я разбил об асфальт
Расписные хрустальные детские замки,
Стала тверже рука
И изысканней слог и уверенней шаг,
Только что-то не так,
Если странно молчит,
Растерявшись, толпа у Таганки,
Если столько цветов, бесполезных цветов
В бесполезных руках.

И тогда я решил,
Обмануть, обвести обнаглевшее время,
Я явился тайком в те места,
Куда вход для меня запрещен.
Я стучался в свой дом,
В дом где я лишь вчера
До звонка доставал еле-еле,
И дурманил меня
Сладкий запах забытых, ушедших времен.

И казалось вот-вот,
Заскрипят и откроются мертвые двери,
Я войду во вчера,
Я вернусь словно с дальнего фронта домой,
Я им все расскажу,
Расскажу все, что будет.
И может быть, кто-то поверит
И удастся тогда, хоть немного свернуть,
Хоть немного пройти стороной.

И никто не открыл,
Ни души в заколоченном брошенном доме,
Я не мог отойти,
Я стоял как в больном, затянувшемся сне,
Это злая судьба,
Если кто-то опять не допел
И кого-то хоронят,
Это время ушло, и ушло навсегда
И случайно вернулось ко мне.

Снова весна

Мы прошли по кругу, сменив сотню вер,
И круг замкнулся опять.
Кто нам скажет, во что нам верить еще?
Я бегу так быстро, что ангел мой
Уже не в силах меня догнать,
И я слышу, как он тяжело и часто дышит в мое лицо.

Это снова весна
Снова время никчемных надежд,
Снова тихая-тихая песня над городом слез
Отвори мне окно и впусти этот призрачный свет,
Мы уже на краю,
Кто же снова нам в сердце шальную надежду принес?

Нас давили совком и сгребали совком
И по книгам учили любить,
Но мы верили, что у причала нас ждут корабли
Мне страшно, что каждый третий
Может случайно меня убить,
Я вот только боюсь, что впервые в жизни
Не чувствую к ним любви.

Только снова весна
Снова время никчемных надежд,
Снова тихая-тихая песня над городом слез,
Отвори мне окно и впусти этот призрачный свет,
Мы уже на краю
Кто же снова нам в сердце
Шальную надежду принес?

Спускаясь к великой реке

Крестики, нолики, фантики
Стали теперь солдатики
Стали теперь служивые
Каждому вышел срок.

С вечера спорили, ссорились,
А поутру построились,
А поутру прицелились,
Каждый нажал курок.

Спускаясь к великой реке
Мы все оставляем следы на песке
И лодка скользит в темноте
А нам остаются круги на воде.

Сабельки, пулечки, пушечки
Выбритые макушечки,
Цепкие лапы родины,
Да письмецо семье.

Холмики, крестики, нолики
И где вы теперь, соколики?
Где вы теперь, служивые,
Спите в какой земле?

Пусть она станет небом

Пусть она станет небом,
Небо скроет облака,
Посмотри, как он уходит в облака,
Посмотри, как его ждет это небо.

Пусть она станет морем,
Пусть его закрыл туман,
Посмотри, как он проходит сквозь туман,
Посмотри, как его ждет это море.

Там, где в небо бьет прибой,
Только шелест звезд над головой,
Там, где вечность и покой,
Мир исполнен водой,
Первозданной водой,
Мы однажды войдем с тобой
В эту воду.

Тихие песни

Каждое утро она открывает окно
Ветер уносит печаль
Ветер всегда одинок
Утро приходит и что-то случиться должно
Тихое слово «прощай»
Эхом небесных дорог
Там, где в полнеба восход
Там, там…
Кто-то неслышно поет, нам
Всем, кто не слышит
Там, там, тихие песни
Ветер разгладит песок у великой реки
Ветер уносит печаль
Ветер всегда одинок
Сколько надежды в последнем пожатье руки
Тихое слово «прощай»
Эхом небесных дорог.

Картонные крылья любви

Опять холода,
Зима на года,
И ангелы к югу летят.
Нам завтра в полет.
Тебе на восход,
А мне, по всему, - на закат.

Но я сорвусь с земли, словно пес с цепи,
И поднимусь к облакам.
И обойду облака.
Моя страна далека, но я найду тебя там.
О, картонные крылья - это крылья любви.

Вода и весло,
Свобода и зло.
Что делать и кто виноват?
Все это пройдет.
Лети на восход,
А я, так и быть, на закат.

Но я сорвусь с земли, словно пес с цепи,
И поднимусь к облакам.
И обойду облака.
Моя страна далека, но я найду тебя там.
О, картонные крылья - это крылья любви.

Я дам тебе (знать)

Когда солдаты придут с победой домой,
Когда мы сможем гордиться страной,
Когда летним днем закружит снег в моем окне.
Я дам тебе знать, и ты вернешься ко мне.

Когда в столице не станет уличных дам,
Не будут бить ни по лицам, ни по паспортам,
Когда для всех вождей мавзолей построят на Луне
Я дам тебе знать и ты вернешься ко мне.

Когда морской прибой превратится в отбой,
Когда за мной и тобой придет архангел с трубой,
Когда наша жизнь привидится мне в кошмарном сне,
Я дам тебе знать и ты вернешься ко мне.

Это любовь (детка)

Я знаю, отчего ты зла,
Я вижу, с чем ты вошла,
Я помню каждый твой предлог,
Субботний вечер так удобен для склок.

Я знаю, почему ты здесь,
Я вижу, я – это все, что есть,
Я помню, в чем моя вина,
Субботний вечер и ты снова пьяна.

Это любовь, но не ко мне, поверь,
Это любовь, не вышибай грудью дверь,
Это любовь, детка, ты просто себя готовь,
Вернется вновь эта любовь.

Я знаю, кто твой лучший друг,
Я вижу, кто входит в близкий круг,
Я помню, кто твой первый враг,
В субботний вечер слишком вкусен коньяк.

Я знаю, как тебя найти,
Я вижу, ты уже вся в пути,
Я помню про один звонок,
И я в субботний вечер не одинок.

Всегда одинок

Он твердил ее имя
Он читал ее мысли
Он бродил за ней следом
Он глядел в ее окна.

Утренний ветер уносит печаль
Ветер всегда одинок.

Он объедет полмира
Он найдет ее город
Он войдет в ее двери
Он ее не узнает
Утренний ветер уносит печаль
Ветер всегда одинок
Дай мне сил быть легким как ветер.

Ах, графиня

Ах, графиня, за что вам судьбина жестокая?
Вам, увы, не к лицу серый будничный фон.
Вы стоите у входа в Nightflight одинокая.
Вас туда не пускает бездушный ОМОН.

Капитан посылает вас к чертовой матери.
Он манерами дик, он плюет вам в лицо.
Ах, графиня, уедемте лучше на катере
Вдвоем обогнем Золотое кольцо.

Я, пардон, не пойму, чем вас манит Италия.
Лучше каждый вояж начинать с головы.
Ах, графиня, уедемте лучше в Татарию
У меня пол Казани знакомой братвы.

На Кавказе вот-вот прекратят безобразия.
Поразгонят солдат, понакроют столов,
Ах, графиня, уедемте лучше в Абхазию
Предаваться любви среди горных орлов.

Я готов. Варианты здесь могут быть разные
И, к тому же, любить – не поленья колоть.
Но, мадам, ваши цены, увы, несуразные,
Расстаемся,
Прощаюсь.
Храни вас Господь.

Старые песни

Старые песни, хипповые сны
Незаживший свет Битлов, портвейна и весны
Все, что мы любили, живо в той поре
Где мы застыли, словно мухи в янтаре.

Старые песни, другое кино
С каждым годом лучше, словно старое вино
И эти песни дышат духом тех ночей
И если кто услышит – вспомнит все до мелочей.

Распусти свои клеши, наливай в стакан «Кавказ»
В этих старых песнях часть твоей души
В этих трех аккордах, в этих старых аккордах
Но они звучат, словно в первый раз.

Старые песни, время не одолеть
Я уверен, наш дети их не будут петь
Все, что мы любили, остается тут
Вместе с нами жили, вместе с нами и умрут.

Уходя - уходи

Уходя – уходи,
Не жалей и не жди,
Что у нас впереди,
Ответ на вопрос
Ветер принес и унес.

Забудь про всех, кто должен,
Но успей раздать долги,
Встань на пороге дома,
И скажи себе: "Беги".
Пускай поплачут дамы
И вздохнет свободно враг.
Ну а те, кто и вправду дорог,
Все поймут и так.

Уходя – уходи,
Не жалей и не жди,
Что у нас впереди?
Ответ на вопрос
Ветер принес и унес.

Порвать со всем, что любишь, –
Это нелегкий труд.
Все, что держит тебя как якорь,
Все оставить тут.
Отдать гитару другу –
Пусть споет другой,
Перебрать любимые книги,
И не выбрать ни одной.

Уходя – уходи,
Не жалей и не жди,
Что у нас впереди,
Ответ на вопрос
Ветер принес и унес.

Финал

Я весь свет прошагал,
Но куда не пойдешь,
Мир достаточно мал
И не слишком хорош.
Сколь не плыть кораблю,
Но в любой стороне
Бабы склонны к вранью,
А мужчины - к войне.

И известен весь путь,
Никуда не свернуть,
Не укрыться на дне,
Не уйти в облака.
Что бежать, что ползти,
Все одно, по пути.
От звонка до звонка
И лишь чья-то рука
Заставляет порою дрожать
Наши картонные крылья.

Так и будем вспоминать свое имя.
Так и будем воевать со своими.
Так и будем все валить на евреев.
И страной руководить не умея.
Так и будем потреблять политуру.
Будем в споре уважать пулю-дуру,
И смотреть во все глаза,
И не видеть,
И за это целый мир ненавидеть.

Картонные крылья – это крылья любви.

Ох, не вижу я белого свету

Ох, не вижу я белого свету
И с тоской на короткой ноге
Проводили в Италию девушку Свету
А подружку ее в ФРГ
А Маринка была как картинка
В беззаветной любви мне клялась
А сегодня с арабом гуляет Маринка
И в какой-то Кувейт собралась
Там у них, говоря фигурально,
Все путем и красивая жизнь
И с жильем и с харчами, я слышал, нормально
Ну а с вывозом сложностей нету
И мы не в силах их остановить
И вот они подлецы, разъезжают по свету
И хватают, что можно схватить
Растащили бы все, было б так
Только нечего – вот вам ответ
Из добра здесь остались иконы да бабы
И икон уже, в общем то, нет
Бью тревогу, взываю к ОВИРу
Коли запросто так уезжать
Кто же будет нам завтра сторонников мира
И защитников наших рожать?
Силы нету терпеть безобразие
Так мы вымрем с течением лет
Что б хоть что-то сберечь
В этом разе я предлагаю разумный проект
Фирмачи тоже, в общем то, люди,
Значит, где-то их можно понять
Так надо брать с них за бабу в конкретной валюте,
Так как с них больше нечего взять.
А мне цветов и оваций не надо,
Мы останемся долгу верны,
И уж коли поднимем рождаемость в Штатах,
То хоть удвоим богатство страны.

Соловки

От суеты два шага до тоски
И, видит бог, я выдержать не смог
И сам себя сослал на Соловки
На небольшой, но ощутимый срок.

Вдаль уплывал Архангельский причал
И ночь была, как белый день, бела,
А я скиты себе воображал,
И даже слышал их колокола.

Но утро было выше всяких грез,
И весь корабль смотрел, открывши рты,
Как монастырь неумолимо рос,
Как город, прямо из воды.

И в этот самый миг я понял вдруг,
Что можно брать любые рубежи,
Но вечным остается дело рук,
Лишь только если верой одержим.

Пять дней средь елей, камня и воды,
Ничем не скован, не обременен.
Ходил, и всюду находил следы
Двух ипостасей века, двух времен.

Вокруг башен пролегал глубокий ров,
Но ров - уже не ров, а так, овраг,
И спорит сообразность куполов,
С несообразным здесь "шестой барак".

А в тысяча тридцать сумрачном году,
Попав в сии священные места,
Како-то зек соорудил звезду,
На месте православного креста.

Как он забрался - знает только Бог,
Погнал ли страх, не подвела ль рука,
Но он залез – ему скостили срок,
А нам осталась память на века.

Да будет так – пусть Соловки хранят
Студеный ветер тех недавних лет,
И в божьем храме против царских врат
Пусть проступает надпись "Лазарет"

Я слышал реставраторы грозят
Весь этот остров превратить в музей,
Я вот боюсь они не сообразят,
Какой из двух музеев нам важней.

Памяти М. Науменко

До скорого, брат,
Похоже, окончен бой.
Рок-н-ролл отзывает
Своих солдат домой.

Взамен наших слов
Другие придут слова,
Пепел наших костров
Скрыла трава.

До скорого, брат,
В реку дважды войти нельзя,
У наших детей
Уже другие глаза.

Не поднят никем
Заброшенный зимним днем,
Наш флаг из травы
C живыми цветами на нем.

Война позади,
Кто выиграл, не нам решать,
Нам было важнее петь,
Чем дышать.

Последний снаряд
Ударил лет шесть назад,
Отчего ж с каждым днем
Редеет наш отряд.

Посвящение А. Розенбауму

Раз артист, так с песнею,
Да с дорогой дальнею,
С жизнью интересною,
Сладкой, ненормальною.

Он для сердца, для души,
К нам на праздник позванный,
Раз артист, а ну пляши,
Ты для того и созданный.

А ему не пляшется,
Он, бедняга, мается
И хозяйке кажется,
Что артист ломается.

И, шутя, естественно, она скажет:
Знаете, видно вы, известные,
Нас не уважаете,
Так что зря старалися,
Знаем эти форты,
Вы, видать, зазналися,
Стали больно гордые.

Понимаем это мы
Нашим пониманием,
Раз жизнь полна букетами
И рукоплесканием.

А за столом веселие,
А за столом гуляние,
А он уйдет без пения
И без "до свидания".

Тоже номер номером,
На эффект рассчитанный,
Знать не только с гонором,
Но и не воспитанный.

А жизнь полна вокзалами,
Номерами бедными,
И лицо усталое
И без грима бледное,

И в полночном поезде
Плакать так захочется,
От своей бездомности
И от одиночества.

Монолог господина, пожелавшего остаться неизвестным

Возбужденный ситуацией,
Разговорчиками опьяненные,
Все разбилися на демонстрации
Тут тебе красные, тут зеленые.
И ничуть не стыдясь вторичности,
Ишь, строчат от Москвы до Таллинна
Про засилье культа личности,
Про Вышинского да про Сталина.
Размахалися кулаченками,
Задружилися с диссидентами,
Вместо Бровкина ставят Чонкина
Ох, боюсь, не учли момента вы,
Ведь у нас все по-прежнему схвачено
Все налажено, все засвечено
И давно наперед оплачено
Все, что завтра нами намечено.
Навели, понимаешь шороху
Что ни день, то прожекты новые
Знать давно не нюхали пороху,
Демократы мягкоголовые
Вы ж культурные в деле, мальчики
Чай стрелять по людям не станете,
А у нас свои неформальчики,
Кто-то в Люберах, кто-то в «Памяти»
Можем всех шоколадкою сладкою
Одурачить в одно мгновение,
А потом по мордам лопаткою,
Ежели будет на то решение
Отольется вам не водичкою
Эта ваша бравада статная
Нам достаточно чиркнуть спичкою
И пойдет карусель обратная
И пойдет у нас ваша братия
Кто колоннами, кто палатами
Будет вам тогда демократия,
Будут вам «Огоньки» со «Взглядами»
А пока резвитесь, играйтеся,
Пойте песенки на концерте мне
Но старайтеся, не старайтеся
Наше время придет, уж поверьте мне.
Время точно под горку катится,
Наш денек за той горкой светится
Как закажется – так и заплатится
Как аукнется – так и ответится.

Я с детских лет не в силах разобраться

Я с детских лет не в силах разобраться
И часто спорю, вплоть до кулаков,
За что у нас так любят иностранцев,
В особенности, классовых врагов.

Для них везде улыбчивые лица,
Их носят на руках и на горбу,
И первые красавицы столицы
Мечтают с ними разделить судьбу.

Они забили лучшие отели,
Икру и крабов мнут, как саранча,
А мы едим то, что они не съели,
И ходим в шмотках с ихнего плеча.

Быть может, мы поедем к ним, когда-то,
И там уж обласкают нас в ответ,
Но Ленька, друг, недавно ездил в Штаты,
И говорит, что там такого нет.

Конечно, нам скупиться не пристало,
И я твержу себе в который раз:
Им там не сладко, в мире капитала,
Пусть хоть чуть-чуть расслабятся у нас.

К тому же это, как всегда бывает,
Имеет свой приятный оборот
Нам тоже кое-что перепадает
От этих интуристовских щедрот.

Мгновенья нам дороже и дороже,
В тот миг, когда Центральный ресторан
Был развалючен, но не обезвожен
Я чудом в нем успел хватить стакан.

Дальше и дальше

Выпадут звезды, как снег
Станет как Солнце Луна
Скор и не слышен наш бег
Дальше и дальше…
Туда, где зима
Звуки застыли вдали
Вот и не видно коней
Вскачь, не касаясь земли
Дальше и дальше…
Туда, где темней
Ты слышишь, нам нельзя уснуть
Помоги повернуть
Спрыгнуть на полном скаку
И по среди тишины
Шагом по пояс в снегу
Дальше и дальше, прочь от земли.

На семи ветрах

На семи ветрах,
В конечной точке всех дорог,
На краю Земли
Стоит хрустальная гора.

Там, на границе с небом,
Живет печальный мудрый Бог.
Глядит на нас с вершины,
Считает дни
И ждет меня.

Я собрался в путь,
И я прошел весь белый свет -
Я построил плот,
За морем край Земли нашел.

В тени горы хрустальной
Я прожил двадцать долгих лет,
И я поднялся к небу,
Но до вершины не дошел.

Мой друг (лучше всех играет блюз)

Поднят ворот,
Пуст карман.
Он не молод
И вечно пьян,
Он на взводе - не подходи,
Он уходит всегда один.
Но зато мой друг,
Лучше всех играет блюз.
Круче всех вокруг
Он один играет блюз.

Он не знает умных слов
Он считает вас за козлов
Даже в морге он будет играть
На восторги ему плевать
Но зато мой друг,
Лучше всех играет блюз.
Круче всех вокруг
Он один играет блюз.

Ночь на выдох
День на вдох
Кто не выжил, тот издох
Обречено летит душа
От саксофона до ножа
Но зато мой друг,
Лучше всех играет блюз.
Круче всех вокруг
Он один играет блюз.

Колыбельная

Спи малыш, пока зима,
Век не быть зиме.
Крепко спи, покуда мгла
Бродит по земле.
Черный конь копытом бьет,
Бледный конь за ним
Будь же ты от всех невзгод
Господом храним.
Будь же ты от бурь и бед
Господом храним.
Будет день и будет свет
И надежда с ним,
Долетит благая весть,
Только верь и жди.
И Иисус еще не здесь
Но уже в пути.

Когда мы уйдем

Когда мы уйдем
В туманную даль
Ты оглянись и улыбнись,
Брось тоску, забудь про печаль.

Печаль отойдет осенним дождем
Сомнений нет, будет рассвет
Даже в день, когда мы уйдем
Ну и что за беда.

Если кто-то уснул, ну и пусть,
Ну а нам не до сна,
И, как в давние годы
Далек наш путь.

У ломбарда

У Ломбарда по утрам людно,
У прилавка толчея, давка.
Это те, кому совсем трудно
На последний кон ставят ставки.
А я себе не вру - дохлый номер,
И надежды - чепуха, гнать их.
Я вчера, еще б чуть-чуть, помер,
Да похмелили кореша, мать их.
Ох, кривая ты моя тропка,
Я и бога и себя трушу.
Я к окошечку встаю робко,
Я прошу принять в заклад душу
Объявляют, слышу, мне цену,
И тишина такая, мух слышно.
Я гляжу в квиток, словно в стену,
Что ж так дешево у вас вышло?
Что ль из бревен у нее нервы?
Иль глаза у ней свело с жиру?
Раз не может разглядеть стерва
Золотой моей души жилу.
Только слышу: Гражданин - тише!
Так шумите, аж с лица спали,
Прейскурант теперь такой вышел,
Значит души дешеветь стали.
Я зажму в кулак пятак медный,
Выйду в мир, который мне тесен.
Я же вовсе не такой бедный,
Я ж бываю иногда весел.
И по ветру запущу ценник,
Не вернусь я за душой, бросьте
Раз цена ей пятачок денег,
Так нахрена ж она нужна вовсе?
И все путем, вот только червь гложет,
В душу плюнули - нет сил драться.
А я же тоже человек, боже,
Да за что ж они нас так, братцы...

Песня Нестора

Велели пасть в ноги к учителям
И не смешить белый свет,
Но этот Храм я придумал сам
И больше такого нет.

Твердили очи воздев к небесам,
Что, мол, не пришла пора
Но этот Храм я построил сам
При помощи топора.

Шипели вслед, что мол проку нет
От этих блаженных идей.
Но все равно Храм увидел свет
Без помощи их гвоздей.

Положен на маковку уставной
Резной золоченый крест.
А мой осиновый, мой простой,
Но родом из этих мест.

Я крест поставил, и ждать не стал
Знаменье священных крыл,
Я просто стружку с пола убрал
И настежь врата открыл.

Семь лет прошло, словно семь минут,
Затих бесполезный спор.
Но нет, затаились, только и ждут,
Что брошу в воду топор.

Глядят и не верят своим глазам -
Никак не пробьет мой час.
А значит, Храм построил сам,
Дай Бог, не в последний раз.
Дай Бог, не в последний раз.

Отчего так жесток свет?

Отчего так жесток свет?
Ничего-то у нас нет,
Все, что было - силком отняли,
Что осталось - тайком пропили.

Нету бога у нас - раз,
Нету веры в слова - два.
Нету силы начать заново,
Нету воли бежать за море.

Всем целковый, а нам грош,
Всем по ложке, а нам нож,
Рассчитались, да вновь заняли,
Разбежались, да вновь замерли.

Никогда не порвут пут,
Поведут как солдат - в ряд
По дорожке нехоженой,
По тропинке не топтаной.

Не маячит надежда мне

Не маячит надежда мне,
То мелькнет, то куда-то денется,
И в загадочной этой стране
Ничего никогда не изменится.

И от этого даже легко,
Опосля, как пропустишь стопочку,
Референдум прошел под пивко,
Панихиды пройдут под водочку.

И причины искать не надо,
Просто любят бараны стадо.
Ну а то, что в стаде их режут,
Так ведь это не всех, так ведь это все реже.

И по кругу пойдет дорога,
Им баранам не нужно много.
Забросают в загон питание,
Вот и все проблемы бараньи.

Чтоб решать проблемы бараньи,
Существует голосование.
Все по карточкам, все законно,
Все, конечно, внутри загона.

А зачем баранам наружу,
Там ведь ум не бараний нужен.
Там ночами от страха жарко,
Там пастух и его овчарка.

Пастухи без особых хлопот,
Над баранами ставят опыт.
Не спросившись про их желания,
Ставят опыт на выживание.

Вечерами за шашлыками,
Громко цокают языками.
Удивляясь на стадо с кручи -
Ох, живучи! Ну и живучи!

Я смысл этой жизни вижу в том

Я смысл этой жизни вижу в том,
Чтоб не жалея ни души, ни тела,
Идти вперед, любить и делать дело,
Себя не оставляя на потом.

Движенья постигая красоту,
Окольного пути не выбирая,
Наметив в самый край, пройти по краю,
Переступив заветную черту.

Не ждать конца, в часы уставив взгляд,
Тогда и на краю свободно дышишь.
И пули, что найдет тебя, ты не услышишь,
А остальные мимо пролетят.

В полночной темноте увидеть свет,
И выйти к свету, как выходят к цели.
Все виражи минуя на пределе
При этом веря, что предела нет.

Не презирать, не спорить, а простить
Всех тех, кто на тебя рукой махнули.
На каждого из нас у смерти есть по пуле,
Так стоит ли об этом говорить...

Не ждать конца, в часы уставив взгляд,
Тогда и на краю свободно дышишь.
И пули, что найдет тебя, ты не услышишь,
А остальные мимо пролетят.

Дорога в небо

Сколько лет сражений, сколько лет тревог,
Я не знал, что уйти будет легко.
Нас зовут в окопы, скоро третий звонок,
Только мы от них уже далеко.

Там, где находится Южный Край Земли,
Там край, где уже не свернуть.
Там у причала стоят мои корабли,
В назначенный день мы тронемся в путь.

Мы выходим из круга, мы выходим на свет -
Это знак, что команда уже собралась.
Мы узнаем друг друга после долгих лет
По улыбке и по цвету глаз.

Дорога в небо лежит по прямой,
Дорога в небо - дорога домой,
Дорога в небо и все позади
И только свет на пути.

Этот вечный блюз

Пойдем на тот конец,
Где балом правит вечер,
В этот адский рай,
Где жизнь через край, до утра.
В отель Разбитых Сердец
В кафе Нежданной Встречи,
По Бульвару Роз,
Пора, мой друг, пора.
Пока мы здесь, мы живем,
Пока не все забыто,
Давай с тобою вдвоем
Возьмем по двести
За все, что было.
Вот бар Разбитой Мечты
И Песни Неспетой,
Вот звучит отсчет
И выходит вперед трубач.
Он одинок, как и ты,
И он поет об этом,
Этот вечный блюз,
Налей, мой друг, и не плачь.

Когда я был большим

Когда я был большим, я не боялся машин,
Мой папа - снежный барс, покоритель вершин,
И с девяти до пяти я работал героем.
Я вылетал из окна, лишь только цель видна,
Выпивал по два баллона молодого вина
И учил Брюса Ли кордебалету и хождению строем.

Я видел цель вдали, имел жену Натали,
Ходил на край Земли, и Сальвадор Дали
Никогда не торговался, покупая у меня картины.
И я летал по ночам, напоминая сыча,
Сочинил "ча-ча-ча" и лечил Ильича
От простуды, геморроя и скарлатины.

Когда я был большим я проглотил аршин -
Меня смотрел Чумак, но ничего не решил,
И я потом сто лет подряд не проходил в ворота.
Я изобрел рассвет, придумал группу "Секрет",
Нарисовал на стене Б.Г. то, чего нет, -
С меня писали портрет Архимед и Нино Рота.

И я ходил по домам очаровательных дам,
Со мною жил Моше Даян и Саддам -
Мы принимали "Агдам" и зимой, и летом.
Но только как-то раз беседа не задалась,
И тогда один другому взял и высадил глаз,
Но никогда потом не вспоминал об этом.

Когда я был большим я не курил анаши, -
Я покупал гашиш в конторе Чан Кай Ши,
И не тужил, и сладко жил, но все-таки помер.
Меня несли на руках все, кому не лень,
И по планете был объявлен нерабочий день,
И Владислав Третьяк в знак печали сменил свой номер.

И каждый колокол в стране потом звонил по мне -
Мое имя написали на Великой Стене,
Моей жене подарили Магадан и остров Вуду.
Но с той поры прошло уже две тысячи лет,
И я опять пришел на этот белый свет,
Но боюсь, что таким большим уже больше не буду.

Рождественская песня

Когда окажется вдруг, вот-вот замкнется круг
И день уносится прочь и спускается ночь.
Когда уходит Стрелец и декабрю конец -
Листает книгу сердец наш Небесный Отец.

Время льет полночную мглу
Плавно, словно мед по стеклу,
Открывая Небо для нас,
В свой назначенный час.

Время - твой извечный конвой,
Шаги судьбы за спиной,
Дыханье Бога с тобой
И со мной.

Когда разгаданы сны, и в небе фаза полной Луны,
Мы на мгновенье Сыны Внеземной Страны.
И есть лишь миг, чтоб узнать - время плыть иль время ждать.

Время жечь мосты и взлетать или время спать.
Словно звук небесной струны,
Словно знак конца войны,
Словно свет далекой звезды.

Через будни и сны.
В полночь застывают часы -
Это время выверяет весы.
В миг затишья после трудов
Меж двух годов.

Видишь, как Столетья облетают прошлогодней листвой,
Видишь, как секунды застывают Стрекозой в Янтаре ...
И ты узнаешь тогда - пройдет любая беда,
И нету слов "никогда", и все суета.

Но мы с тобою все-таки есть
И наше место именно здесь,
И Время прочит добрую весть и дорог не счесть.
Словно звук небесной струны,
Словно знак конца войны,
Словно свет далекой звезды
Через будни и сны.

В полночь застывают часы -
Это время выверяет весы.
В миг затишья после трудов
Меж двух годов.

Время льет полночную мглу
Плавно, словно мед по стеклу,
Открывая Небо для нас,
В свой назначенный час.

Время - твой извечный конвой,
Шаги судьбы за спиной,
Дыханье Бога с тобой
И со мной.

Знаю только я

Я
Увезу тебя туда,
Где от горя нет следа
И никогда
Летним днем
Нет ни гроз,
Ни дождей.

Там,
На далеком берегу,
Я сберечь тебя смогу,
И помогу
Позабыть
Хоровод
Серых дней.

Где мой дом,
Тут он или там?
Где мой дом,
Где мои друзья?
Как мне быть?
Как туда доплыть,
Знаю только я.

Ночью больше усталость ...

Ночью - больше усталость.
И меньше злость,
За окном - осенняя вьюга.
Гостиница - это от слова "гость".
Все мы в жизни в гостях
Друг у друга.

Можно глотку драть,
Не жалея сил,
Утверждая, что все - невзначай, но
Всех нас кто-то когда-то
Сюда пригласил
Мы встречаемся не случайно.

И когда поверишь,
Что это так,
То рождается ощущенье,
Что любая встреча есть верный знак
Высочайшего назначенья.

Только что надежды?
Рассыпались в прах.
Ночь в окне туманом клубится.
Я опять в каких-то незваных гостях.
Спит хозяин.
Пора расходиться.

Песня про первых

Все вехи наши на крови и нервах.
Не дай нам, бог, хоть раз забыть о них,
Но мы все часто прославляем первых,
Не ведая, что славим лишь вторых.

Когда решалось, кто в разведку боем,
И кто рискнет подставить пуле грудь,
Рискнули два и выпало обоим
Идти вперед, прокладывая путь.

И первый пер как танк, не зная брода.
Туда, где мрак и не видать ни зги,
Чуть не дошел, и камнем канул в воду,
И на воде оставил лишь круги.

А тот второй, что шел за первым следом,
Не утонул и шеи не сломал,
И путь прошел, и возвестил об этом,
И первым встал, и встал на пьедестал.

И мы с вторых печатаем портреты,
Хоть в этом, право, и не их вина,
Они наш флаг, и дети всей планеты
Проходят в школах эти имена.

Но я прошу, чтоб мы на этом свете,
Собравшись вместе, хоть когда-нибудь,
Не позабыли, славя первых этих,
Всех настоящих первых помянуть.

Гололед

День напролет, год напролет,
В городе горе - гололед.
Ноль за окном, ни вверх и не вниз,
Мертвая точка, компромисс.

Ждут поезда, отложен полет,
Море закрыто - гололед,
Ветер унес нетронутый лист,
Шаг на полшага, компромисс.

Тихо в мире, дремлет Земля,
Где же силы
Сдвинуть весь мир с нуля?

Девятый вал

Был день, белый день,
Неба голубой цвет,
И никто не знал:
В этот день шла война
На целый белый свет,
Как девятый вал.

Был бой, и снова бой,
Город превращен в прах,
И повержен враг.
Миллион бойцов, юных молодцов,
Дружно вознеслись в рай
С песней на устах.

Был день, и мир настал,
Войне пришел конец,
И никто не знал:
В сотый раз шла война
На целый белый свет,
Как девятый вал.

От меня к тебе

Если в городе твоем снег
Если меркнет за окном свет
Если время прервало бег
И надежды на апрель нет.

Если в комнате твоей ночь
Притаился по углам мрак
И нет сил прогнать его прочь
Позови, я расскажу - как...

Над облаками, поверх границ
Ветер прильнет к трубе
И понесет перелетных птиц
Вдаль от меня к тебе.

А над городом живет бог
Сорок тысяч лет - и все сам
И конечно, если б он мог,
Он бы нас с тобой отдал нам.

Но сойдет с лица его тень
И увидит он, что я прав
И подарит нам один день
В нарушенье всех своих прав.

Над облаками, поверх границ
Ветер прильнет к трубе
И понесет перелетных птиц
Вдаль, от меня к тебе.

Из х/ф «Московские каникулы»

Кошка, которая гуляет сама по себе

Если сто бегунов как один бегут,
Это можно назвать так и сяк.
У лошадей это будет табун,
У рыб это будет косяк.

Лишь в стаде баран доверяет судьбе,
За что он и прозван скотом,
Лишь только кошка гуляет сама по себе,
И лишь по весне с котом.

Даже волки, далекие братья собак
Выбирают себе вожака.
Да и стая собак не может никак
Без него обойтись пока.

У львов и у тигров есть главный в семье,
На нм и охота и дом,
Лишь только кошка гуляет сама по себе,
И лишь по весне с котом.

Перелетные птицы осенней порой
Не летают на юг по одной.
И олени, гуляя оленьей тропой,
Тоже ходят по ней толпой.

Да и люди, что век коротают в борьбе
Понимают, что легче гуртом,
Лишь только кошка гуляет сама по себе,
И лишь по весне с котом.

Песня про миллионера

Я слышал, что миллионеры
Для всех на Западе в пример,
Я б тоже был для всех примером,
Когда б я был миллионер.

Сорил деньгами б я своими,
Имел заводы и поля,
Мое во всех газетах имя
И фотография моя.

Пять машин позолоченных
Ждут меня у крыльца,
Я сажусь с озабоченным
Выражением лица.

Жизнь, как сон.
Работы лучше не найду я,
Горит любовь в мильонах глаз.
Куплю я ванну золотую...

И изумрудный унитаз.

Нас еще не согнули годы

Нас еще не согнули годы,
Мы бесстрашно глядим вперед.
Только даже прогноз погоды
Нам все чаще и чаще врет.

С детских лет мы обучены этому,
И спокойствие хоть куды.
Мы привыкшие и поэтому
Вроде, нету большой беды.

Ведь трудно разобраться
Где ясно, где туман
В потоке информации
С поправкой на обман.
Поверив оказаться
Обманутым опять,
Чтоб после не сорваться
И тоже не соврать.

И вот опять взираем не веря,
Каждый терпит на свой манер.
Так одно большое неверие
Губит тысячи робких вер.

И за этим даже не помнится,
То, каким был намечен путь.
Все забыто и лишь бессонница
Не дает по ночам уснуть.

Она идет по жизни смеясь

Она идет по жизни смеясь.
Она легка как ветер, нигде на свете
Она лицом не ударит в грязь.
Испытанный способ решать все вопросы, как будто их нет,
Во всем видит солнечный свет.

Она идет по жизни смеясь.
Встречаясь и прощаясь, не огорчаясь,
Что прощанья легки, а встречи на раз.
И новые лица торопятся слиться в расплывчатый круг
Как будто друзей и подруг.

Она идет по жизни смеясь.
В гостях она как дома, где все знакомо.
Удача с ней, жизнь удалась.
И без исключенья все с восхищеньем смотрят ей в след.
И не замечают, как плачет ночами
Та что идет по жизни смеясь...

Памяти А. Галича

Снова в мир весна кинулась,
И я поверить отважился,
Будто время вспять двинулось,
Или только мне кажется?
Словно бог нажал клавиши
Всех желаний несбыточных -
И я увидел нас, давешних,
Непохожих на нынешних.
Вот идут они, смирные,
И почти во всем первые,
И насчет войны - мирные,
И насчет идей - верные
И разит от них силою -
Здоровы душой, телом ли,
А я хочу спросить: милые,
Что же вы с собой сделали?
Ведь это ж только вам чудится,
Что все идет, как вам хочется...
А я искал его улицу,
Вспоминал его отчество.
И где его окно светится,
Я готов был ждать месяцы,
Только чтобы с ним встретиться,
Чтобы с ним живым встретиться.
Как же это вы, умные?
Что же это вы, смелые?
Чем же это вы думали,
Что же это вы сделали?
Вы в спокойствии тонете,
Но когда дурить бросите
Вы его еще вспомните,
Вы о нем еще спросите.
Только что ж теперь плакаться:
И просить о прощении
В край, куда он отправился,
Едут без возвращения.
Высыхает слез лужица
Зря роняете слезы вы...
Снова мир волчком кружится
Бело-голубой, розовый.

Песня, которой нет

Часто бывает, ночь наступает
Так далеко рассвет,
Спетые песни спят по чужим домам.
Вновь в тишине я слышу голос
Песни, которой нет,
Какой ей быть не знаю сам.

И мне в сотый раз не понять мелодий
И не расслышать слов,
Вот она стихла, вот навсегда ушла.
Но нет, не уходит, и снова бьется
Бабочкой о стекло,
Вот бы понять, с какой стороны стекла.

Она уже вот-вот появится,
И может быть в начале дня,
Она в новый путь отправится,
И станет для всех - но уже не моя!

Как в океане сквозь дождь и туманы
Все же виден далекий свет,
Тот что зовет и не верить ему нельзя.
Пока в тишине ночной слышен голос песни, которой нет,
Я верю, все впереди, все не зря.

Песня про розовые очки

День назад
Я был не рад,
Что родился на свет,
И считал,
Что я устал
И счастья в жизни нет.
Я, наверно,
Постепенно
Умер бы в ночи,
Только вдруг
Принес мне друг
Волшебные очки.

И беда навсегда
Станет нипочем,
Если ты надел очки
С розовым стеклом.

Все на свете
В новом свете
Стало вдруг кругом.
И ненастья
И несчастья
Стали пустяком.
И решил я,
Что спешил я
Горе горевать,
И очки свои
Решил я
Больше не снимать.

И беда навсегда
Станет нипочем,
Если ты надел очки
С розовым стеклом.

По морю плавать…

По морю плавать - не по суше гулять
Но всех нас манит водная гладь
И вот в результате дела и слова
Новое судно почти готово
Есть и мачты, и ванты, и даже флаг,
Вот только судно из гавани - ни на шаг.

Резонно заметив, что все это странно,
Команда решила сменить капитана
Сказано - сделано, прошлому - бой,
И вот у штурвала капитан другой
Он и молод, и красив, и совсем не дурак,
Но только судно из гавани - ни на шаг.

Резонно заметив, что что-то неладно,
Капитан решил, что виновата команда
Новая метла чисто метет
И тысяча матросов получило расчет
И вот новая команда поднимает флаг
Но только судно из гавани - ни на шаг.

Резонно заметив, что что-то неверно
Решили, что судно покрашено скверно
Художнику дали задание, он
Все перекрасил в праздничный тон
Метался, старался, устал как ишак
Но только судно из гавани - ни на шаг.

По морю плавать - не по суше гулять
Стали думать над причиной опять
А было дело в одной причине -
Все забыли что паруса нет в помине,
Без паруса никак не объехать мир
И поможет или чудо, или буксир.

Пони

Табун поднял пыль,
Копыта мнут ковыль
Возьмись догнать - едва ли.
А я ем овес,
Моих не видно слез
Меня опять не взяли

Табун держит строй
Там каждый конь - герой
Кино, стрельба, погони.
А вот мой удел -
Всю жизнь быть не у дел.
Ведь я не конь, а пони.

Мне снова снится грозный шум атак.
Но ночь растает, день настанет,
И все опять не так.

Друзья там, вдали
Решают судьбы земли,
Спасают жизнь друг другу.
А я б тоже смог,
Но вновь звенит звонок,
И я бегу по кругу.